В очередной раз вынужден обращаться к утверждению Сергея Переслегина, что современная война ведётся в трёх измерениях одновременно: в информационном, экономическом и уже в последнюю очередь – в силовом. Причём преимущественно и информационная, и силовая война ведётся именно для обеспечения экономического превосходства.

Поскольку экономические войны практически никогда не объявляют (иногда их начало лишь констатируют аналитики), и они в той или иной форме происходят непрерывно, то и мы должны рассматривать экономическую реальность, используя весь арсенал военного инструментария. Кстати, те же американцы так и делают, и у них уже с пятидесятых годов прошлого столетия работают целые управления экономической разведки в рамках основных разведывательных служб.

Итак, примем как данность, что между различными странами и транснациональными корпорациями идёт перманентная экономическая война. Тогда мы сразу начнём понимать многие очевидные вещи.

Например, что свободная конвертация валюты – это уязвимость, которую можно использовать для атаки на национальную экономику. Таким образом, к примеру, Джордж Сорос когда-то ограбил Банк Великобритании на миллиард фунтов в результате финансовой атаки.

Такими атаками можно не только вытягивать ресурсы из страны, но и полностью обрушить национальную экономику (учитывая, что эмиссионный центр мировой резервной валюты находится в США, а национальная валюта слаба и привязана к этой резервной валюте). Поэтому для безопасности как внутренних производителей, как и граждан-потребителей, валютный рынок должен быть регулируемым. Иначе это равносильно подписанию капитуляции и сдаче национального суверенитета (поскольку во внутренней политике будут хозяйничать все желающие, в том числе нечистоплотные мошенники и спекулянты).

Вообще экономические войны ведутся по нескольким основным направлениям: на захват рынков (поставки высокотехнологичной продукции с высокой добавленной стоимостью) и на вывоз ресурсов (превращение других стран в ресурсные колонии). Сейчас также идёт активная война за привлечение капитала.

Давайте рассмотрим все эти направления по отдельности (поскольку неолиберальные теории ничего подобного не рассказывают, а внятный анализ можно встретить только у Валлерстайна и прочих неомарксистов).

Борьба за рынки ведётся в двух направлениях: защита своего внутреннего рынка и усиление присутствия на чужих. Никакой «свободной торговли» не существует, это развод для простачков. Внутренние рынки защищают с помощью различных форм протекционизма, начиная от прямых ввозных пошлин и заканчивая различными хитрыми ГОСТами и лицензиями.

Внешние рынки захватывают также различными способами, начиная от рассказывания доверчивым туземцам сказок о преимуществах «свободной торговли» (но свободной только в одну сторону, без раскрытия своих внутренних рынков для наших товаров). И заканчивая заманиваем в различные торговые союзы типа ВТО или «договор об ассоциации с ЕС», в которых на нашу экономическую деятельность накладывают огромные ограничения, а взамен мы получаем лишь одобрительное похлопывание по плечу (небось, индейцев, продавших остров Манхэттен за несколько монет, похлопывали не менее одобрительно).

В отношении вывоза ресурсов всё проще: развитые страны стремятся не продавать своего сырья, и закупать его подешевле в странах третьего мира (в идеале – в обмен на свои товары). Можете посмотреть, например, как США всячески тормозят возможный вывоз сланцевого газа за свои пределы, не давая лицензий на это почти никому.

А основные статьи экспорта Украины – это металл и продукция сельского хозяйства (при чём всё меньше зерно и всё больше рапс, подсолнечник и кукуруза, убивающие почву). То есть мы по факту являемся сырьевой колонией более развитых стран. И ничего не предпринимаем, чтобы это изменить.

Что происходит с экономикой Украины последние годы в этом аспекте? У нас огромный дисбаланс торговли, когда мы закупаем гораздо больше товаров, чем продаём. При этом автоматически растёт внешний долг (что для многих неочевидно). Фактически Украина выступает донором для западных экономик, стимулируя и поддерживая их в ущерб себе.

С Россией у нас аналогичный дисбаланс, но так как у России мы закупаем преимущественно углеводороды, то в этом случае уже Россия по факту выступает донором и поставщиком сырья для Украины (поэтому торговля с Россией для нас объективно выгоднее, чем с ЕС). Это если без мантр про «цивилизационный выбор», которые должны заставить нас продать свой остров Манхэттен (индейцев это если и приобщило к западной цивилизации, то посмертно).

Перейдём к привлечению капитала. Тут есть несколько факторов, которые определяют привлекательность страны для капитала. Факторы есть постоянные и переменные. К постоянным относят климат, географию, полезные ископаемые возобновляемые и невозобновляемые ресурсы. К переменным – политическую стабильность, налоги, регуляторную политику, а также квалификацию и стоимость трудовых ресурсов.

На постоянные (объективные факторы) мы повлиять не можем – понятно, что в мире есть страны с лучшим климатом и географией (но есть, конечно, и худшие). Политическая стабильность Украине не грозит (если не будет установлена диктатура государственников), налоги у нас и так достаточно низкие (хотя их система и достаточно сложна и запутана), регуляторная политика также быстро не изменится.

Остаётся фактор рабочей силы. Есть два способа сделать рабочую силу более привлекательной – это повысить её квалификацию (этого не заметно) или снизить её стоимость. Пока в мире есть места, где рабочих эксплуатируют по 14-16 часов в день за доллар – Украина никогда не будет привлекательна для иностранных инвесторов. И, возникает вопрос, а нужна ли нам такая «привлекательность», чтобы наши люди также работали в рабских условиях? Вопрос риторический.

Впрочем, если делать зарплаты максимально низкими (этот довод для тех, кому морального аспекта не достаточно), то мы всё равно превращаемся в ресурсную колонию, но поставляющую не сырьё, а дешёвый (а потому низкоквалифицированный) труд. И страна ровным счётом ничего не приобретает от таких «инвесторов», поскольку они почти не платят налогов, а их рабочие зарабатывают слишком мало, чтобы покупать достаточно товаров для стимулирования внутренней экономики.

Понимая это, перейдём к следующему моменту нашего рассмотрения. Когда нам говорят, что в СССР не было конкуренции, нам, мягко говоря, врут. Конкуренция в СССР была, причём сразу нескольких типов. Во-первых, между различными институтами и КБ (а затем и между различными заводами в отрасли), поскольку не выиграв конкурс на разработку и внедрение новых моделей, нельзя было получить финансирование. И «Туполев» конкурировал с «Антоновым» так, что щепки летели.

Во-вторых, в СССР постоянно присутствовала внешняя конкуренция. Ведь советские товары поставлялись во многие страны мира, где вовсю конкурировали с иностранными товарами. И не только вооружения, но и электростанции, легковые и грузовые автомобили, пассажирские и грузовые самолёты и вертолёты, средства связи и многое другое.

Но я пишу это не для разговора о СССР, а для понимания, что конкуренция конкуренции рознь. И одно дело – это конкурировать между собой, а совсем другое – это конкуренция между странами. В тех же США во многих отраслях внутренней конкуренции давно нет – есть несколько фирм, контролирующих рынок, и каждая в рамках этого рынка занимает свою чёткую нишу (специализацию). Более того, государство всячески помогает этим фирмам, начиная от налоговых льгот и протекционизма и заканчивая промышленным шпионажем.

Обратите внимание, государство не «создаёт условия для конкуренции», а «создаёт преимущества для своих в конкурентной борьбе». И это разумно. И только у нас доморощенные «эксперты» советуют усиливать саму конкуренцию (что губительно для отечественных производителей).

Как из ребёнка воспитывают воина? Сначала ему дают вырасти, нарастить мускулы, развиться, долго учат различным приёмам, а уж потом начинают выставлять его для участия в поединках. Причём не сразу против чемпиона, а начиная с самых слабых соперников, лишь постепенно повышая их уровень.

Наши же «гении» не понимают, что многие западные корпорации насчитывают больше сотни лет деятельности, и заставлять наших производителей противостоять им при равных условиях – это всё равно, что бросать их в бассейн с акулами и крокодилами. Порвут и не заметят.

Что мы видим в области сельского хозяйства? Почти все страны ЕС выплачивают дотации своим производителям еды. Что будет с украинским сельским хозяйством, если его заставят конкурировать «на равных»? Оно будет уничтожено, поскольку другие страны имеют преимущество (гандикап). То же самое происходит и в других отраслях.

Кстати, информационным элементом экономических войн вполне может быть заведомое внедрение ложных представлений о законах экономики «туземцам», чтобы те не могли эффективно вести хозяйство и представлять угрозу метрополии.

Причём я удивляюсь каждый раз, когда приходится объяснять банальную истину, что мелкие неизбежно проигрывают крупным. По множеству причин: начиная от возможности осуществлять оптовые закупки и заканчивая просто большим запасом прочности на случай возможных форс-мажоров.

Ну и последний аспект, который я хотел затронуть (возвращаясь к теме аналогий между экономическими и силовыми войнами). Если между странами и корпорациями идёт экономическая война, то возможно стоит рассматривать совокупность экономических субъектов страны, как армию. А где вы видели армию, солдаты которой конкурируют между собой, а подразделения действуют без взаимной координации?

Поэтому будущее за корпоративными и солидаристскими формами организации общества. Самой разумной из которых, с моей точки зрения, является государство-корпорация, в которой все граждане являются и акционерами, и работниками, и участниками коллективного процесса управления. А предприятия взаимодействуют не наобум и «каждый по себе», а в рамках согласованных между собой стратегий «вин-вин», для преодоления внешней конкуренции.

Александр Роджерс, Хвиля 

Комитет