Всем известно: на последних местах по бюджетному финансированию в нашей стране стоят культура, медицина и образование. И о них же чаще всего говорят когда речь заходит о проблемах, включая не только взятки, но и развитие. Стоит ли говорить о том, насколько важно сегодня быть образованным человеком? Наверное, нет. Все и так понимают, что без хороших базовых знаний нет «светлого будущего» ни у конкретно взятого индивидуума, ни у общества в целом.

И следует отметить, что еще десять-пятнадцать лет назад мы могли гордиться тем уровнем знаний, которые давали школы и вузы. В настоящее время картина меняется. К худшему. Причин масса – от финансово-экономических до системных и моральных.

С младых ногтей

Ну а теперь — по порядку. С детского садика.

Согласно данным Главного управления статистики, в последние годы существования УССР нехватки в детских садах не было. Но после аварии на ЧАЭС рождаемость стала резко снижаться, а после 1991 года сократилось и финансирование детских садов. В результате они стали массово закрываться, а помещения передавались в аренду на 10-15 лет налоговым, пенсионным фондам, а зачастую и коммерческим предприятиям.

В результате на прием в детсады стали образовываться очереди. Появилась детская «миграция» – родители из сел и поселков часто возят детей в сады областного центра. И хотя такая практика противоречит ст. 11 Закона Украины «О дошкольном образовании», гласящей, что «дошкольное учреждение удовлетворяет потребности граждан определенной территории в получении дошкольного образования», заведующие детсадами закрывают на это глаза. Естественно, тоже не задаром.

При этом требование «благотворительных взносов» прикрывается тем же Законом «О дошкольном образовании», который предполагает родительское обеспечение материально-технической базы детсада. В законе не указаны ни размеры такой помощи, ни ее характер – натуральная помощь или денежная, но руководители используют статью по максимуму. Сумма «благотворительного взноса» в престижных детсадах центра столицы достигает тысячи гривен в месяц.

Впрочем, денежными дарами дело не ограничивается. Если о размерах материальной помощи родителям сообщают с глазу на глаз, то список вещей первой необходимости, которыми родители должны обеспечить свое чадо, зачастую вывешен в холле детского учреждения. Прочтение списка напоминает анекдот о споре советского и американского офицеров-снабженцев: советский офицер доказывал своему коллеге, что обед американского солдата не может быть в десять раз калорийнее – дескать, невозможно за раз съесть мешок брюквы.

Ибо если кусок мыла, рулон туалетной бумаги, краски, кисточки, альбом для рисования и цветная бумага могут входить в месячный минимальный набор для ребенка, то наличие там килограмма лука и разных круп наводит на мысль: а в состоянии ли ребенок все это съесть? А ведь кроме этого родители покупают в сад для своего чада игрушки, новогодние украшения, книги, сдают деньги на ремонт, мебель, портьеры и т. д. Куда уходят деньги из «фонда», который к тому же нигде не зарегистрирован, – остается загадкой.

Найти государственные органы, которые контролировали бы расход средств из благотворительных взносов родителей, оказалось непросто. Районные и городские управления образования этот вопрос не курируют, налоговая расход средств не проверяет из-за их неофициального характера: ведь на базе детских садов не создаются юридически зарегистрированные благотворительные фонды с расчетным счетом и кассой.

Вся благотворительность сразу же попадает в руки заведующих, которые лишь требуют в виде страховки заявление от родителей, в котором те просят принять благотворительный взнос. Эти заявления и предъявляются инспекторам Министерства образования и науки, которые раз в год проводят проверки дошкольных детских учреждений.

«Привлечь к ответственности заведующую детского сада за то, что она принимает от родителей деньги, не так просто, – говорит специалист МОН. – Большинство детских садов в ужасном состоянии, и родительские деньги – единственное спасение. Бюджетное финансирование мизерное, на все денег не хватает. Конечно, некоторые заведующие злоупотреб­ляют этим, но для того, чтобы нам выявить такое злоупотребление, необходима жалоба в письменном виде хотя бы от одного пострадавшего. А жаловаться никто не хочет».

Официальная регистрация благотворительных фондов, которые собирали бы средства для детских садов, не выгодна ни заведующим этих учреждений, ни управлениям при МОН, ни, как правило, самим родителям. Ведь администрация детского сада не может открыть банковский счет на базе дошкольного учреждения, зарегистрировав фонд на имя одного из работников детсада. А уговорить одного из родителей зарегистрировать фонд на свое имя тоже нелегко – не каждый возьмет на себя такую ответственность. Но даже если все правила соблюсти, контроля можно избежать.

Легализировать поборы с родителей необходимо, ибо это хоть как-то поможет последним контролировать сбор и расходование средств, и сделать это можно с помощью органов мест­ного самоуправления или районо.

Единственный способ изжить коррупцию – это убрать очереди в детские сады. Но для этого нужно построить новые детсады, что практически нереально — в коммунальных бюджетах денег нет даже на ремонт существующих. На сегодняшний день в Украине не работает 1,6 тыс. детсадов, из которых на капитальный ремонт закрыто 132, а остальные не функционируют из-за нехватки финансирования.

Во многих городах трудно решить проблему выделения земли под детский сад. То есть единственным выходом в среднесрочной перспективе будет увеличение детей в группах: чтобы всем детям Украины дать дошкольное образование, необходимо чтобы каждый детсад принимал почти в два раза больше детей.

Вот только это противоречит тому же Закону «О дошкольном образовании», в котором четко регламентировано количество детей в группах детского сада: до года – 10 человек, от 1 до 3 лет – 15, от 3 до 6 лет – 20 человек (в противном случае руководитель детсада платит штраф санэпидстанции, но этот штраф заведующая, в конце концов, тоже может переложить на плечи родителей).

Добавьте сюда размер зарплат сотрудников детсадов, бездействие властей по обеспечению дошкольных учреждений нормальными продуктами питания и стабильную просрочку по платежам за тепло и электричество и получите картину «родители плачут, но платят».

По закону, в отличие от высшего, дошкольное образование не является прерогативой тех, кто может заплатить за учебу или стать абитуриентом на конкурсной основе. Но спрос на дошкольное образование растет с каждым годом, а получают его сегодня лишь 54 проц. украинских детей в возрасте до 6 лет. И поскольку спрос намного превышает предложение, заботливые родители готовы оплачивать любые взносы в благотворительный фонд детсада, даже в тот, который юридически не зарегистрирован. Когда же денег нет, возникает патовая ситуация: никто ничего не может.

Гений – не гений, а тапочки заслужи!

«Середнячки». Самая короткая глава

Самая тяжелая ситуация у нас сложилась со среднеобразовательной школой. То есть с обязательным бесплатным образованием. Его попросту нет. Школьные программы меняются в угоду тем, кто сегодня при власти, но не реже чем раз в год. Финансирование школ имеет стабильность: с каждым годом меньше. И если хочет родитель, чтобы его чадо сидело за хорошей партой в хорошем классе, то пусть решает сам – платить ему или не платить.

Так, захотелось в Минобразования обновить учебники – взяли бюджетные деньги, наняли уже «прикормленных» авторов и обновили. И даже напечатали за бюджетные деньги. Вот только забыли, а точнее «по барабану» всем было, что их новый учебник будет далеко не бесплатным для тех, кто по нему будет учиться.

К примеру, новый учебник по украинской литературе (за последние пять лет их четыре раза меняли) для 10 класса стоит от 40 до 60 гривен. Примерно столько же стоят и остальные учебники, которые бесплатно уже никто никому не выдает. Плюс взносы на школу, класс, форму, завтраки-обеды и «всякое прочее». И если бы вот так один раз… А то ведь каждый месяц на протяжении всех лет обучения.

Нет, далеко не все учителя принимают подношения, даже если их зарплаты не превышают 200 долларов. Но, поверьте, все педагоги хотят видеть своих учеников грамотными. Это – гордость и радость, которую омрачают кунштюки типа «а мама вам уже заплатила».

«Вышка». Иллюзия образования

Повторюсь, в первый ряд идей, имеющих ключевое значение для будущего Украины, так называемая политическая элита должна была бы поставить образование. В том числе и высшее. Оно способно вывести страну на качественно новый уровень развития, как в экономическом, так и в культурном отношении. Однако скудоумие этой элиты не позволяет ей смотреть в будущее системно и без иллюзорной веры в Болонский процесс, внешнее тестирование и прочую «мишуру».

К сожалению, у нас готовится армия молодых людей, совершенно беспомощных к жизни в высококонкурентной среде. Будь такое образование только бесполезно, можно было бы ограничиться сочувствием к украинским детям, которые одиннадцать лет зубрят в школе учебники только затем, чтобы тут же забыть половину, а за последующие двенадцать лет, если не раньше, забыть и вторую половину.

С высшим образованием та же картина. Но такая система образования представляет собой гораздо более серьезную опасность – она нивелирует творческие способности личности и подавляет желание проявлять инициативу, что полностью убивает новаторский потенциал общества.

Вместо того, чтобы подготавливать людей к жизни в условиях глобальной конкуренции и новой экономики, школа и вузы готовят их только к занятию функциональных должностей с репродуктивным или алгоритмическим характером труда, где можно добиться успеха, не проявляя ни творческого подхода, ни малейшей инициативы и не действуя самостоятельно.

Приобретение таких знаний, которые затем не могут быть приложены к делу, не дает никаких конкурентных преимуществ в свете глобальных пост­индустриальных трансформаций, служит верным средством к тому, что украинское общество идет в тупик, и единственное реальное будущее Украины – территория для размещения вредных индустриальных производств с дешевой рабочей силой.

Отдельно стоит остановиться на высшем образовании. В системе высшего образования проводится сегодня наибольшее количество реформ. Декларируемые цели, как всегда, благородны: европейские стандарты в обучении, возможность продолжить обучение за рубежом, бесконечное повышение качества образования.

Но правда состоит в том, что так называемые Болонские реформы в системе высшего образования привели к его стремительной деградации и грозят молодому поколению социальной катастрофой.

Последние 10 лет постоянно меняющиеся министры образования, оправдывая свою зарплату, все время твердят о великих революционных преобразованиях и достижениях в системе высшего образования.

Однако сегодня в Европе никому не нужны современные выпускники отечест­венных вузов. Так же, как и в самой Украине. Сегодня почти все молодые продавцы, официанты, кассиры – люди с высшим образованием. Раньше для этих профессий достаточно было среднего образования или ПТУ.

Причин, по которым государство допустило стремительную деградацию системы высшего образования и, соответственно, девальвацию дипломов, много, но можно выделить пять ключевых.

Первая, главная, – то, о чем говорилось выше. Система высшего образования, как и все украинское образование, массово штампует кадры для рутинного труда. В то время как современные тенденции мирового развития и усиление конкуренции требуют от работника творческого подхода и инициативы во всех сферах экономической деятельности.

Система, построенная на заучивании студентом наизусть книг и конспектов без развития творческих способностей, инициативы и практических навыков, делает такое образование почти не нужным в условиях реального бизнеса!

Вторая причина – это так называемое присоединение системы высшего образования Украины к Болонскому процессу. Ключевые следствия этого присоединения — это, во-первых, резкое сокращение аудиторных часов, то есть лекций и практических занятий, с отведением львиной доли времени, положенного на подготовку студента, на его так называемую самостоятельную и индивидуальную работу; а во-вторых, почти полная унификация во всех вузах учебных планов и программ учебных дисциплин.

К чему это привело? Если ранее студент посещал четыре пары в день, то сейчас – всего лишь две-три. Это было бы оправдано, если бы больше времени отводилось на практические занятия в условиях реального бизнеса. Вместо этого часть материала, подлежащего зазубриванию, который не помещается в аудиторные часы, студент должен изучить самостоятельно, например штудируя книги в библиотеке.

Что происходит на самом деле? Да, немецкий студент, обучающийся по такой системе, после прослушивания лекций и обеда идет работать в библиотеку и, как правило, до девяти часов вечера выполняет свои самостоятельные индивидуальные работы, практически все из которых не являются зазубриванием, а носят творческий, поисковый характер! И только после девяти у него начинается отдых и дискотеки.

Нужно понимать, что немецкий студент с высокой ментальной самодисциплиной не представляет себе, как можно не выполнить все необходимые задания, он даже не понимает, как можно списывать на экзамене. Для него норма – это выполнение всех учебных заданий, а не отдых с развлечениями.

У нашего студента, к сожалению, другая ментальность. Только единицы после пар идут в библиотеку, чтобы что-то механически переписать или заучить, у остальных же начинаются разнообразные формы отдыха и развлечений. Результат один – резкое снижение качества подготовки и потеря конкурентоспособности.

Цель унификации учебных планов и программ учебных дисциплин, как всегда, декларировалась благородная – предоставить нашему студенту возможность окончить первый курс в Украине, второй – в Германии, третий – во Франции и так далее. Но правда другая. Бесплатно наших студентов там никто не ждет. Обучаясь по такой схеме, студенту или его родителям нужно будет потратить десятки тысяч евро, что могут позволить себе только единицы. То есть эта система априори рассчитана только на очень немногих студентов – детей олигархов, которые, кстати, обучались за рубежом и без всякого там Болонского процесса в Украине.

Обязательная унификация, навязанная вузам Министерством образования под соусом Болонского процесса, привела к блокированию творческого подхода к формированию учебных планов и программ, что нивелировало творческий педагогический дух вузовских ученых. Не случайно многие ведущие университеты мира, боясь снизить свой творческий потенциал, не стали присоединяться к Болонскому процессу.

Еще одним негативным моментом является прогрессирующая, не знающая никаких разумных границ тотальная бюрократизация учебного процесса. Преподаватель, выполняя различные требования, приказы и инструкции министерства, вместо того чтобы качественно, на основе поиска самого последнего научного материала подготовить увлекательную лекцию, вынужден заполнять десятки никому не нужных форм по каждой дисциплине, чуть ли не поминутно описывать график своей работы, составлять бесконечные планы и отчеты.

Такая ситуация скоро приведет к тому, что в вузах будет по горло работы и без студентов. Преподавателям нужно будет с утра до вечера заполнять бесконечные бумаги, от которых, по мнению чиновников, ох как должно повыситься качество образования!

Третья причина стремительной деградации системы высшего образования – низкий уровень зарплат преподавательского состава, который можно охарактеризовать как социальное издевательство.

Как должен чувствовать себя кандидат наук, доцент, осознавая, что его зарплата – на уровне киевского дворника или оператора шлагбаума на железной дороге? Наверное, государство полагает, что именно такая зарплата должна стимулировать преподавателей «сеять разумное, доброе, вечное».

Следствие – падение морального духа преподавательского состава, усиление чувства апатии и отчуждения. Объективная необходимость повысить свой материальный уровень вынуждает многих, особенно молодых преподавателей, работать одновременно в трех-четырех вузах по четыре-пять пар ежедневно. О каком качестве лекций может идти речь? Во многих случаях это чтение псалмов перед засыпающей аудиторией!

Четвертая причина – государственное стимулирование материальной жадности вузов. Хотя наше государство декларирует бесплатное государственное высшее образование, правда жизни, увы, иная. Каждый государственный вуз готовит студентов как за счет госбюджета (бесплатно для студентов), так и студентов, обучающихся по контракту и самостоятельно оплачивающих обучение.

Если в советские времена вуз мог отчислить студента и не понести при этом материальных потерь, то сегодня ситуация иная. Отчисление студента-контрактника сразу же приводит к потере тех денег, которые он мог бы проплачивать до конца своего обучения.

Отчисление студента-бюджетника может привести к сокращению бюджетного финансирования, сокращению госзаказа и лицензионного объема. Зачем государство будет выделять деньги на подготовку группы в 25 студентов, если по факту выпускается 10?

Поэтому отчисление как студентов-контрактников, так и студентов-бюджетников государственным вузам крайне невыгодно, и, как следствие, студентам, которые по всем критериям оценки знаний должны быть отчислены, предоставляется возможность со второй, пятой, 25-й попытки сдать предмет. Преподавателя (на вузовском сленге) берут «на измор», когда он ставит удовлетворительную оценку только для того, чтобы от него отвязались.

Студенты, которые бы в других условиях стремились учиться на «хорошо» и «отлично», видя, что угроза отчисления носит скорее виртуальный, чем реальный характер, постепенно снижают планку и опускаются до уровня троечников. В итоге страна получает десятки тысяч специалистов по просиживанию штанов с дипломами о высшем образовании.

Еще один важный мотивационный аспект носит факт вопиющей социальной несправедливости, когда в одной и той же группе на одном курсе по одной специальности студенты-отличники, обучающиеся по контракту, вынуждены полностью оплачивать свою учебу, не говоря уже о стипендии, а тихие троечники-бюджетники учатся совершенно бесплатно, ведь на них распространяется госзаказ! Безусловно, страна остро нуждается в специалистах, проведших студенческие годы в ночных клубах и в летаргическом сне на лекциях!

Наконец, пятая причина кризиса высшего образования тесно сопряжена с первой – это еще больше, чем в прежние годы, усилившийся разрыв между теорией и практикой. Вместо того чтобы сократить чрезмерную теоретизированность учебных планов, оставшуюся в наследство от советской системы образования, и расширить обучение практическим навыкам, чиновниками в сфере образования за годы независимости было сделано все что угодно, только не это. Оторванность учебного процесса от практики стала еще более контрастной, чем в советские времена.

Эти и еще ряд причин, носящих не столь явный характер, неизбежно ведут к стремительной деградации системы высшего образования в Украине, к ее системному кризису. Что говорить, если в нынешнем году ряд частных высших учебных заведений не то чтобы недобрали, а вообще не получили ни одного студента на первый курс.

Эпитафия

Если все так пойдет и дальше, то страна уже через 10-15 лет будет страдать не только о профессиональных учителях физики и истории, но и о фрезеровщиках, слесарях, механиках, не говоря уже о журналистах, которые, оканчивая профильный вуз, не знают, в каких случаях ставить запятую, а в каких – тире.

Сергей Ковтуненко, «Столичные новости»

Комитет