Пограничный переход «Захонь – Чоп». Очередь из фур. Российские таможенники деловито пересчитывают машины, копируют документы, проверяют товары. Украинские стоят рядом, ковыряют в носу. Это картинка из фантастического фильма «Украина в Таможенном союзе». А для Беларуси и Казахстана – практическая реальность с 1 июля. Не вступив в Таможенный союз, Украина сохранила свободу от внешнего контроля. Но нарвалась на заградительные пошлины и антидемпинговые расследования. Впрочем, ничего нового для отечественных производственников в этом нет…

Сайт Комиссии Таможенного союза выглядит более чем скромно. Как говорится, «бедненько, но чистенько». Но имеет домен ru. И это о многом говорит. На сайте размещены довольно интересные документы: реестр таможенных представителей, реестр таможенных перевозчиков, реестр владельцев складов временного хранения, реестр владельцев таможенных складов, Единый таможенный реестр объектов интеллектуальной собственности государств – членов Таможенного союза. Что еще интересного собрано в базе данных на Смоленском бульваре в Москве, не знаю. Но, полагаю, что много.

У России, Казахстана и Беларуси теперь все общее. И, прежде всего, общая информация. Хотя все три страны имеют формально равные права, по умолчанию подразумевается, что топ-менеджером общей границы является глава Федеральной таможенной службы Андрей Бельянинов. А его коллега из Беларуси Александр Шпилевский и председатель Комитета таможенного контроля министерства финансов Казахстана Серик Баймаганбетов при общих равных условиях имеют чуть меньше возможностей.

Поскольку внутренние границы Таможенного союза теперь как бы отсутствуют, а весь контроль перемещается на внешний периметр, в зоне ответственности белорусских и казахстанских таможенников появились российские наблюдатели. Они пристально наблюдают за товарными потоками, анализируют, подсчитывают, записывают. По словам очевидцев, для этого они с ног до головы увешаны «мобильными офисами».

«Большое значение для контроля имеет обмен информацией. По нашей инициативе три таможенные службы будут обмениваться основными сведениями по каждой товарной партии, оформляемой на их территории. У нас также сохраняется возможность контролировать товары, которые прошли таможенное оформление, в форме так называемого постаудита», – сказал Андрей Бельянинов журналистам.

На фоне этого высказывания понимаешь, что мы потеряли и что обрели от невступления в Таможенный союз. Мы обрели возможность сохранить коммерческую информацию. Много информации: о том, что, куда и по каким ценам продают украинские предприятия, какие у нас контракты в сфере ВПК и т.п.

К сожалению, далеко не все понимают ценность этих сведений для конкурентов, которыми для нас являются российские государственные и коммерческие структуры. Поэтому первый и единственный пока плюс от невступления в Таможенный союз – это отсутствие российских контролеров на наших границах.

Теперь о минусах. Не нужно забывать, что Украина – член ВТО, а Россия, Казахстан и Беларусь (т.е. государства Таможенного союза) – нет. Более того, Украина так спешила присоединиться к ВТО, что согласилась на самые низкие пошлины.

Таможенная защита рынков у нас одна из наиболее слабых в мире: если средний уровень пошлин в ВТО – около 7%, то у нас 4,5%. За что отдельное спасибо Виктору Андреевичу Ющенко.

Проблема, которую порождает эта цифра, заключается в том, что в Таможенном союзе средний уровень пошлин выше – 10,5%. То есть им забросать нас более дешевыми товарами теоретически проще, чем нам их. Так же и с повышением пошлин: руки Украины связаны обязательствами перед ВТО. А у Таможенного союза – свобода действий.

Однако, если посмотреть статистику, то разговоры о безальтернативности российского рынка отпадут сами собой. Объем украинского экспорта в страны Таможенного союза (Россию, Беларусь, Казахстан) примерно равен поставкам в ЕС: 32% против 29%.

Импорта, конечно, больше. Но в основном за счет того, что мы покупаем в России, а не в Европе газ, нефть, ядерное топливо. Если Россия откажет нам в поставках, скажем, того же ядерного топлива, то куда она будет его сбывать? Действующих реакторов советской конструкции в мире не так уже и много. А Украина с ее многочисленным «выводком» АЭС – это не тот рынок сбыта, который теряют.

Это же касается и поставок украинской продукции в страны Таможенного союза. Допустим, по обнародованным данным, треть продукции машиностроения, закупаемой Казахстаном, поставляется из Украины. Ну, скажут ему отказаться. И где он возьмет запчасти к станкам непроизносимой марки и стертого года выпуска, произведенным где-нибудь в Краматорске? Во Франции? В Китае?

Нет, китайцы, конечно, сделают все, что угодно. Но это будут не запчасти, а аналог часов «Ролекс» местного производства. Поэтому нужно понимать, что пока тяжмаш бывших республик СССР еще зиждется на осколках советской промышленности, выбирать поставщиков особо не приходится. И что бы там ни говорилось на высоком государственном уровне, директор условного завода из города Кандыагаш точно знает, что кроме дяди Васи из Стахановска никто ему клистрон не изготовит.

По мнению производственников, с которыми консультировался автор, именно эти моменты будут превалировать при решении вопросов о таможенных барьерах и антидемпинговых расследованиях.

Возьмем одну из самых обсуждаемых тем – трубы. В рамках заключенного 30 декабря 2010 года соглашения на 2011 год трубные заводы из Украины могли беспошлинно экспортировать в Россию до трехсот тысяч тонн своей продукции. Теперь появилась информация, что с началом работы Таможенного союза украинским трубникам опять выставят преграды.

Но трубная война была и в 90-е годы, и в середине 2000-х. Она шла с переменным успехом. Наши поставщики то пробивались на российский рынок, то их оттуда выталкивали.

«Это происки Челябинского трубопрокатного завода, – комментирует ситуацию на условиях анонимности представитель крупного украинского предприятия по производству труб. – Как только меняется цена, и у них становится выше, они начинают инициировать антидемпинговые расследования. Надо вообще понимать природу таких расследований. Их всегда инициируют местные лоббисты, чьи интересы затронуты. У нас то же самое…».

Действительно, в прошлом году, чтобы разрешить проблему с трубниками, украинское правительство пошло на уступки россиянам и согласилось прекратить антидемпинговое расследование по нитрату аммония и фосфатным удобрениям, а также по импорту ферросплавов из России. Украинская ассоциация производителей ферросплавов (УкрФА) и Союз химиков по этому поводу долго возмущались, писали открытые письма и давали злобные комментарии.

Аналогично и вопрос с карамелью. Правительство России решило с 8 июля взимать с импортной карамели пошлину в размере почти $300/тонна. Причем не только на своей территории, но и на территории стран Таможенного союза. Белорусы и казахи согласились по умолчанию.

Но говорить о том, что карамельная война, приурочена к ТС, я бы не стал. Поскольку травля наших сосучек имеет 10-летнюю историю. И всякий раз возникает тогда, когда цена украинских сладостей сильно снижается по сравнению с российскими.

Директор консалтинговой компании AAA Сергей Наливка, считает, что украинские кондитеры, которым испытание карамелью не впервой, сумеют выйти из положения, снизив себестоимость продукции. К тому же многие отечественные производители карамели давно купили российские фабрики и плевать хотели на заградительные пошлины, делая продукцию для российского рынка на их же территории.

В целом, можно сказать следующее. Украинские поставки в страны Таможенного союза не прекратятся. Сложности возникнут по двум пунктам.

Во-первых, тарифные ограничения и антидемпинговые расследования, инициированные Россией, будут автоматически распространяться на Казахстан и Беларусь.

Во-вторых, соглашение о свободной торговле между Украиной и Россией фактически перестанет действовать. Но последнюю проблему можно решить, подписав новое. И переговоры об этом ведутся.

К тому же антидемпинговые расследования и прочие меры – традиционное оружие протекционизма, существовавшее всегда и применявшееся с подачи «обиженных» внутренних производителей, – далеко не безобидно.

Как правило, победив конкурентов, инициаторы расследования начинают наглеть и повышать цены на свою продукцию. Монополизм есть монополизм. Если взять те же трубы, то в прошлом году, когда Украине уменьшили квоту на их поставки, российские заводы так повысили цену, что Путин пригрозил смягчить условия украинского экспорта.

Таким же обоюдоострым является оружие под названием «дискриминационные меры» в торговле. Конечно, Россия может нас наказать. Но и мы можем наказать Россию. Много говорят о том, что украинские товары имеют проблемы со сбытом за пределами СНГ. А российские не имеют? Кто носит российскую обувь, ездит на российских машинах и пьет пиво «Балтика»? Америка с Европой? Ой, смешно!

На практике Украина так же заинтересована в России, как и Россия в нас. В связи с этим заслуживает внимания превентивный ответ Николая Азарова на отказ Владимира Путина работать по правилам ВТО.

На днях Кабмин внес в парламент проект закона с названием, которое я хотел бы процитировать «мовою оригінала»: «Про внесення змін до деяких законів України щодо захисту вітчизняних товаровиробників у відповідь на дискримінаційні та/або недружні дії іноземних держав, митних союзів або економічних угруповань».

Законопроект по большому счету – технический, он урегулирует вопросы, связанные с процедурой принятия защитных мер. Каких-то норм прямого действия там в буквальном смысле нет. Однако и название документа, и сама по себе задача – зафиксировать механизм ответных дискриминаций – могут сделать его сенсационным.

Законопроект расписывает процедуру принятия решений о полном или частичном запрете на торговлю государств или таможенных объединений, лишении предприятия режима наибольшего благоприятствования или льготного режима поставок товаров на отечественный рынок, а также перечисляет специальные заградительные таможенные пошлины. Но самое важное, что он закрепляет право принятия решений за Верховной Радой, а не за Кабмином. И таким образом выводит их на более высокий уровень. Не чиновник будет решать, а представители народа.

Производственники к проекту закона отнеслись с пониманием.

«Россияне показали нам «ядерную бомбу», мы им показали в ответ, а теперь вернемся к коммерческим расчетам», – сказал представитель трубной компании.

По его прогнозам, торговая война между нашими двумя странами ограничится преимущественно политическими заявлениями.

«Бизнес настолько интегрирован, что у него другие интересы. Россияне имеют предприятия тут, мы – там. Политические решения могут быть приняты, но, если бизнес захочет торговать, он их обойдет», – подытоживает наш собеседник.

Егор Смирнов, Версии

Комитет