Когда я думаю, кто виноват в том, что у меня украли страну, за которую искренне голосовал в 1991 году на референдуме, то всегда смотрюсь в зеркало.

…Шамиль Басаев выдвигается на свои первые баррикады. К тому моменту, работая в кооперативе, он задолжал крупную сумму денег, и поэтому собирался бежать в Чечню. А тут появилась возможность все кардинально изменить. Он не упустил свой шанс. Через пять лет в интервью одному из изданий скажет: «Я знал, если победит ГКЧП, на независимости Чечни можно будет ставить крест…» Так что медальки «За оборону Белого дома» в какой-то мере можно считать первыми наградами «Ичкерии».

В тот день я был младшим дежурным по номеру в молодежной многотиражке. На столе лежали гранки с обращением: «…в целях преодоления глубокого и всестороннего кризиса, политической, межнациональной и гражданской конфронтации, хаоса и анархии, которые угрожают жизни и безопасности граждан Советского Союза, суверенитету, территориальной целостности, свободе и независимости нашего Отечества; исходя из результатов всенародного референдума о сохранении Союза Советских Социалистических Республик; руководствуясь жизненно важными интересами народов нашей Родины, всех советских людей…»

Под столом стоял ящик с портвейном. Дело в том, что руководство загадочным образом исчезло прямо с утра, и материализовалось в редакции лишь спустя три дня. Газета тогда не вышла, что позже было расценено несомненным «геройством». Всех главных «не участников» поощрили карьерным ростом, и они долго делились воспоминаниями о своих «пяти копейках» в копилку демократии.

Мы же, «младшие товарищи», обрадовавшись неожиданному «отгулу», накупили вина и долго пили «за победу». Кого над кем, нас тогда совершенно не волновало. На гранках с текстом лежала закуска. Я так и не удосужился прочитать, почему Отечество в опасности, чем это может грозить, и уж тем более не думал, чем все обернется.

Сегодня, 19-го, спустя 19 лет, в дату цифровой магии, я готов подписаться под каждым словом. Поздно. Прежде чем кого-то винить, пододвигаю зеркало, чтобы не забыть, как пропивал свою страну. Кто-то сидел на даче, кто-то тупо пялился в телевизор, кто-то загорал на пляже – погода была хорошей. Многие оказались слишком «заняты» в этот день. Собой, любимыми, а не государством, которое агонизировало, но могло бы выжить.

Но у одних желание — добить! — оказалось слишком велико, а другие в лучшем случае с интересом наблюдали за захватывающим (от захватить) зрелищем. Предвкушаю вопрос «а что я (он, она) лично мог сделать?». Что ж, вот несколько примеров.

…Центральное телевидение СССР в вечернем выпуске программы «Время» неожиданно пропускает в эфир сюжет, подготовленный корреспондентом Сергеем Медведевым об обстановке у Белого Дома, где Ельцин, зачитывает Указ «О незаконности действий ГКЧП». Потом Медведев скромно заявит: «Это стало возможным благодаря мужеству и профессионализму коллег. Но меня сразу же уволили с работы». Ненадолго — позже он станет личным пресс-секретарем Ельцина.

…Отец Ксюши Собчак выступает по телевидению, убеждая ленинградцев выйти на митинг протеста, ни мало не смущаясь — люди вполне могут оказаться под гусеницами танков – никто же не знал будущего. Кстати, в 1993 году Гайдар тоже призывал безоружных граждан встать под пули, причем сам на улицу явно не торопился. Но то отдельная песня.

…Павел Грачев работает на два фронта, одновременно поддерживая телефонную связь и с Ельциным, и с Язовым. Когда понял – непосредственной угрозы нет, определился окончательно.

…Шамиль Басаев выдвигается на свои первые баррикады. К тому моменту, работая в кооперативе, он задолжал крупную сумму денег, и поэтому собирался бежать в Чечню. А тут появилась возможность все кардинально изменить. Он не упустил свой шанс. Через пять лет в интервью одному из изданий скажет: «Я знал, если победит ГКЧП, на независимости Чечни можно будет ставить крест…» Так что медальки «За оборону Белого дома» в какой-то мере можно считать первыми наградами «Ичкерии».

…Очень повезло организаторам «правительства в изгнании» — на халяву прокатились в Париж. Ельцин заранее готовил пути к отступлению, рассылая эмиссаров за границу, явно не собираясь гибнуть среди своих защитников в случае штурма.

…Неистовый Жириновский – в ту пору еще практически нет никто и звать никак – открыто поддерживает ГКЧП, называя их противников «отбросами общества». Именно с этого момента его заметили по-настоящему.

Всех этих, столь непохожих людей, с разным уровнем социального статуса, объединило одно – они не сидели «на даче». Рискнули – и сорвали банк (и не один). А оправдание «лично от меня ничего не зависело» — от лукавого. Просто так было удобнее – выключить мозги, и будь, что будет.

Участников тех событий можно разделились на две неравные группы: большинство – прекраснодушные мечтатели (идеалисты, идиоты), меньшинство – расчетливые мерзавцы. К сожалению, члены ГКЧП относились к первым. Хотя бы потому, что не отдали «расстрельный» приказ. «Альфовцы» неоднократно признавалось – им хватило бы минут 40 для захвата Белого Дома и ареста «заговорщиков».

Здесь я не оговорился, именно Ельцин и его команда являлись «путчистами», совершившими государственный переворот. По итогам высшей власти – всесоюзного референдума от 17 марта 1991 года, в котором приняло участие 148,5 миллионов граждан СССР, 113,5 миллионов выступило за сохранение Советского Союза.

Слово бывшему следователю по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Владимиру Калиниченко: «Тогда я был первым заместителем начальника специального подразделения — мы работали по горячим точкам. Начальником был мой товарищ Саша Фролов, который фактически и руководил расследованием. 21 августа, когда членов ГКЧП арестовывали, я улетел в командировку и вернулся через 10 дней… Когда узнал, какое он предъявил им обвинение (64-статья, измена Родине — КМ), спросил: «Саша, у тебя совесть есть?» Ведь что такое измена родине — 64-я статья? Закон прямо указывает — это умышленное деяние, совершенное гражданином СССР с целью подрыва государственного суверенитета, военной мощи и территориальной целостности. А «гэкачеписты» какую цель перед собой ставили? Они хотели сохранить Советский Союз…»

Так что люди, которые через годы выходили на протестные митинги с плакатами: «Банду Ельцина под суд», даже не подозревали, насколько они правы де-юре.

Согласно последним опросам, большинство граждан уже не помнит ни подробностей тех событий, ни фамилий членов ГКЧП. Специально для тех, кто уже не в курсе, привожу краткую хронику 19 августа 1991 года.

В 6 часов утра средства массовой информации СССР объявляют о введении в стране чрезвычайного положения, о неспособности Президента СССР Горбачёва выполнять свои функции «по состоянию здоровья» и о переходе всей полноты власти в руки ГКЧП. Одновременно в Москву вводятся войска.

Накануне ночью спецподразделение КГБ «Альфа» выдвинулось к даче Ельцина в Архангельском, но бойцы не блокировали объект и не получили указаний предпринять какие-либо действия. Тем временем Ельцин в экстренном порядке мобилизовал всех своих сторонников в верхнем эшелоне власти, самыми видными из которых оказались Хасбулатов, Собчак, Бурбулис, Полторанин, Шахрай, Ярошенко. Коалиция составила и разослала по факсу воззвание «К гражданам России». Рупором противников ГКЧП стало «Эхо Москвы».

Ельцин в 9 часов прибывает в «Белый дом» (Верховный Совет РСФСР) и организует там центр сопротивления. Противостояние принимает форму митингов, которые собираются в Москве у Белого дома на Краснопресненской набережной и в Ленинграде на Исаакиевской площади у Мариинского дворца.

В Москве возводятся баррикады, распространяются листовки. Непосредственно у Белого дома располагается бронетехника Рязанского полка Тульской дивизии ВДВ и Таманской дивизии.

В 12 часов с танка Ельцин обращается к собравшимся и называет случившееся государственным переворотом. Из среды митингующих создаются безоружные отряды ополченцев под командованием депутата Кобеца. Деятельное участие в ополчении принимают сотрудники частного охранного предприятия «Алекс». Ельцин подготавливает пространство для отступления, направляя своих эмиссаров с правом организации правительства в изгнании.

Вечерняя пресс-конференция ГКЧП. На ней отсутствовал Павлов, у которого развился гипертонический криз. Участники ГКЧП заметно нервничали. Журналистка Малкина открыто назвала происходящее «переворотом», слова членов ГКЧП были больше похожи на оправдания (Г. Янаев: «Горбачёв заслуживает всяческого уважения»).

В 23:00 рота десантников Тульской дивизии ВДВ на 10 БРДМ прибыла в окрестности Дома Советов. Вместе с бойцами прибыл заместитель командующего ВДВ генерал-майор Лебедь.

Источник: KMnews

Комитет