Мир заинтересованно наблюдает за тем, что происходит в Америке. Взбодрит ли распадающуюся финансовую систему работа печатного цеха Федеральной резервной системы, получившего наряд от правительства для печатания 700 млрд. долл.? Спасут ли они Дядю Сэма – отца мировой демократии?

«Нечистоплотные действия банкиров и финансистов
уже осуждены судом общественного мнения.
Они противны сердцу и разуму народа...
Пришла пора изгнать менял из храма
нашей цивилизации, как это сделал Христос».

Из инаугурационной речи президента Франклина Рузвельта 1933 года

Последние события показывают, что волшебная рука рынка сгребла сей пустячок без колебаний и без пользы для себя. Индексы деловой активности продолжают динамично падать.

Европейские бледнолицые братья начали устраивать совместные посиделки с единственной целью - придумать что-то такое, что может смягчить кризис экономики ЕС, вызванной фактическим крушением хваленой американской экономики. Но что можно придумать в ситуации, когда янки тушат пожар горючим из пустых долларов? Потому все явственней звучит клич: «Спасайся, кто как может!».

В СМИ мелькают упоминания о «Великой Депрессии», случившейся в 30-е годы прошлого столетия. Причем не только поминают всуе, но примеривают ту ситуацию к нынешним реалиям. Пожалуй, это уже не выглядит публицистическим перехлестом.

Грядет очередная годовщина «черной пятницы» 29 октября 1929 года, когда на Нью-Йоркской бирже случился обвал акций. События того дня стали ударно-спусковым механизмом беспрецедентного кризиса в США, пошатнувшего фундаментальные основы государства.

Литература о «Великой Депрессии» обширна, но если в оценках её «достижений» эксперты в целом солидарны, то в определении причин, вызвавших к жизни «великую и ужасную», существует разноголосица.

Великая и ужасная

«Нью-Йорк в 1932 году — это наполовину выстроенные и давным-давно брошенные за отсутствием средств небоскребы…

Это - домашние хозяйки, искавшие под прилавками торговцев зеленью; не завалялось ли случайно пары картофелин или еще каких-нибудь овощей? Это - огромные толпы, ожидавшие у мусорных свалок близ Риверсайд-парка; по прибытии очередного транспорта массы людей принимались копаться в грудах отбросов…

Нью-Йорк тех лет - это бесплатный суп, который раздавали с военных грузовиков на Таймс-скуэр. Иные из мужчин, встававших в очередь за этим бесплатным супом, были одеты в элегантные пальто от Честерфилда и фетровые шляпы, но у всех были сжатые плечи и глаза, устремленные к тротуару. И всякий, кто вставал в этот хвост за хлебом насущным, ощущал себя червем ползучим…

Это — длинные очереди к ночлежным домам, выстраивающиеся уже во второй половине дня, и бегущие к станциям подземки отчаявшиеся люди, которым места в ночлежке не хватило…» – записывал американский журналист Роберт Кейро.

Масштабы кризиса были баснословными. ВНП США в текущих ценах за 1929-1933 гг. снизился в 1,85 раза. Безработица выросла с 3,2% до 33%, что составило около 17 млн. И это в стране с населением в 120 млн. человек! 2,5 млн. человек остались без жилья. Разорилось 135 тыс. компаний. Загрузка мощностей меткомбинатов на пике депрессии в 1932 году не превышала 12%. На 2/3 упало производство автомобилей – с 5,4 млн. до 1,3 млн.

К 1933 году разорилось около 900 тыс. фермерских хозяйств, т.е. каждое шестое прекратило свое существование, превратив 5 млн. человек в бродяг. Сбор пшеницы снизился на 36%, кукурузы, основной сельхозкультуры, - на 45%.

От болезней, вызванных голодом и недоеданием, за 1930-1939 гг. умерло по разным оценкам от 2 до 6 млн. человек. Конечно, эти цифры жертв американского рукотворного голодомора не занесены на скрижали американской статистики.

Американцы – не мы, о таких проколах помалкивают в тряпочку, да сочиняют новые болезни вроде «пылевой пневмонии», якобы косившей ряды фермеров и членов их семей. Стараются не напрягать историческую память законами того людоедского времени, запрещавшими под угрозой уголовного преследования миграцию пауперов в южные штаты.

То состояние американского общество потому и назвали «Великой Депрессией», что воля основной массы населения была полностью подавлена. Америку, по большому счету, спас не драконовский «новый курс» Рузвельта, который ему нашептал мудрый Кейнс. Это всё апокрифы.

Свою впоследствии знаменитую книгу «Общая теория занятости, процента и денег» Джон Кейнс (1883 - 1946) выпустил в свет в 1936 году. И идей, содержавшихся в ней, не поняли даже яйцеголовые гуру экономики.
 

«После её опубликования бесчисленное множество статей и симпозиумов было посвящено теме, в чем смысл «Общей теории»…

 
Книги и статьи о том, что Кейнс на самом деле имел в виду, продолжают выходить и сегодня…» – писал в конце 1980-х годов профессор экономики Сиэтлского университета Пол Хейне.

Америку вернула к жизни Вторая мировая война. США на дрожжах военных заказов расправили крылья. Есть все основания считать мировую бойню математически точно просчитанной операцией финансовых магнатов с Уолл-стрит.

Однако накануне «черной пятницы», казалось, ничто не предвещало смерча на биржах. «Страна может с удовлетворением взирать на настоящее и с оптимизмом на будущее!» – итожил своё правление 4 декабря 1928 года президент Кулидж. Британец Джон Кейнс пел аллилуйю Федеральной резервной системе, называя управление долларом в 1920-е годы образцом работы Центрального банка. 

Подпрягся славить американскую экономику и знаменитый профессор политэкономии Йельского университета, отец монетаризма Ирвинг Фишер: «Страна марширует по высокогорному плато процветания». Причем осанну Фишер пропел аккурат за 10 дней до «черной пятницы». Подмечено, что никогда так аврально не врут, как перед войной или перед другим большим шухером.

И действительно, внешне все было в шоколаде. 1920-е годы стали триумфом фордовского ноу-хау – конвейера. Страна мощно прирастала производством материальных благ. За 15 лет, предшествовавших «Великой Депрессии», национальный доход США вырос в 3 раза. На рынке недвижимости бум правил балом. Бурлил и разбухал фондовый рынок. Индекс Доу Джонса в 1920-е годы вырос более чем в 4 раза. И вдруг все пошло прахом.

Есть точка зрения, подкрепленная некоторыми фактами, о рукотворности «Великой депрессии». Факты свидетельствуют о запрограммированной предрасположенности культивируемого типа экономики к крупным потрясениям. Прежде всего, имеется в виду наличие рынка ценных бумаг, генерирующего в крупных масштабах спекулятивный капитал, никак не связанный с материальным производством, и упор в экономике на процентное кредитование, которое по своей природе не может не наращивать долги у заёмщика.

Среди крупных экономистов, не подкармливаемых уолл-стритовской банковской братией, сложилось устойчивое мнение, что Великую Депрессию вызвал сговор финансовых магнатов, являющихся де-факто владельцами Федеральной Резервной системы.

Именно крупнейшие банковские дома Ротшильдов, Морганов, Рокфеллеров, Вартбургов спровоцировали крах рынка ценных бумаг. Пришло время перезагружать систему, и её перезагрузили.

Кертис Дэлл, топ-брокер банка Lehman Brothers (недавно почившего в бозе), активно представлявший интересы своей конторы на Нью-Йоркской Фондовой Бирже в момент её (биржи) крушения, спустя 40 лет накропал мемуары «Мой отчим IDR» (IDR – вид депозитарной расписки, цена на которую меняется пункт в пункт с изменением цены на базовые ценные бумаги).

В них он без обиняков назвал конструкторов «Великой Депрессии»: «В действительности это был продуманный грабеж американской общественности мировыми денежными тузами, вызванный внезапной нехваткой кредитных средств на нью-йоркском денежном рынке».

Когда ссудный капитал и буйные спекуляции на фондовом рынке (всё это мы имеем и сейчас, даже в еще более крупных масштабах. Тогда еще не доперли придумать деривативы – производные ценных бумаг) довели экономику до нужной кондиции, на Уолл-стрит дали отмашку гнобить рынок ценных бумаг.

24 октября 1929 года крупнейшие нью-йоркские банки стали выдавать брокерам кредиты исключительно до востребования, с условием погашения в 24 часа. Естественно, фондовые менялы начали сливать акции по заниженной цене, чтобы как-то вернуть кредиты.

В то же время ФРС весь 1929 год злонамеренно продолжала сокращать денежную массу, находящуюся в обращении. И продолжала это делать, несмотря на уже разразившийся кризис, в течение последующих 4-х лет. Вследствие такого небрежения элементарными законами экономики к 1933 году объем денег в обращении сократился на 33%. Фондовые биржи, естественно, затрясло, и 29 октября случилась катастрофа.

И хотя в результате обвала рынок усох на $40 млрд., деньги не испарились, а перекочевали в закрома финансовых воротил Уолл-стрит. Пол Уорберг – один из отцов-основателей ФРС, предупредил своих коллег о готовящейся акции. Те, не мешкая, закрыли свои позиции по ценным бумагам и конвертировали денежные средства в золото (тогда доллар был жестко привязан к золотому тельцу).

А с 1934 года финансовые олигархи начали обильно финансировать Адольфа Гитлера. «Управляющие ФРС закачали в Германию столько миллиардов долларов, что стесняются назвать общую сумму… в Германии реализуются масштабные проекты: строятся современнейшие здания и огромные планетарии, спортивные залы и плавательные бассейны, великолепные государственные автотрассы и передовые фабрики и заводы», – возмущался видный конгрессмен Луи Макфеденн. Либеральную голову конгрессмена не могла осенить простая мысль, что финансовые тузы начали готовить Вторую мировую войну, т.к. только она могла вывести из пике экономику США. А бесноватый Адольф был лучшим проводником кардинальной перезагрузки системы.

Яркие слова произнес Рузвельт в своей первой тронной речи, но это всего лишь слова, призванные приободрить простой люд. За ними не может быть решительных действий по «изгнанию менял». Изгнать банкиров из экономики, базирующейся на ссудном капитале, нереально. Если, конечно, янки не решат в стиле «отца народов» расстрелять гобсеков и начать строить социализм. Но это априори невозможно, а значит, планктон (или биомасса, как кому нравится), склонив голову, будет ждать очередной «Великой Депрессии».

А нам не всё равно

Украина не пересидит в укромном месте эту всемирную заварушку. Неизбежное, и уже начавшееся, значительное падение мирового спроса на металлы обрушит базовую отрасль державы – ГКМ. В сентябре объемы производства на украинских меткомбинатах упали до минимального значения за последние четыре года. А ГКМ – это под 30% ВВП. Будет хиреть ГКМ – по цепочке следует ожидать падения остального производства.

При наличии чудовищного отрицательного торгового сальдо (по итогам года будет никак не меньше $18 млрд.), огромного общего внешнего долга – более $100 млрд., присутствие критичного по размерам спекулятивного капитала, дефицита бюджета и чрезмерной социальной нагрузки на него, делает дефолт неизбежным событием. 

А значит, обеспечен мгновенный возврат к ситуации середины 1990-х годов, когда 60% промышленных предприятий стояло на приколе. Впрочем, это комплимент властям. Положение в экономике будет ещё хуже, т.к. новая «розбудова» будет происходить на базе инфраструктуры промышленности и ЖКХ гораздо худшего качества, чем та, что была накануне провозглашения Акта о Независимости.

За 17 лет наши либеральные фундаменталисты ничего путного так и не смогли создать из Украины. Дефолт потянет за собой банкротство сохранившихся промышленных предприятий, свертывание деловой активности, массовую безработицу.

Все более-менее интересные промышленные активы по смешной цене перейдут во владения иностранных корпораций. И без того низкий уровень качества жизни украинцев будет низведен до уровня африканских новоделов. Трудовая миграция приобретет ещё более массовый характер (хотя, казалось бы, куда ещё более массовый).

Государство Украина окончательно превратится в территорию образцового вахтенного проживания. Экономические катаклизмы вызовут взрыв сепаратизма. Целостность государства подвергнется серьезным испытаниям.

Являясь ветераном и в какой-то мере жертвой украинских экономических экспериментов 1990-х, никому не желаю окунуться в то депрессивно - прогрессивное времечко. Однако наши кормчие продолжают играть в большую политику, несмотря на уже проявившиеся признаки экономической катастрофы.

Антон Дальский, From-UA

Комитет