У разрушителей нашего Дома нет отпусков, выходных, перерывов на обед, отдыха и сна. Они хорошо знают свою работу. Именно поэтому мы все время натыкаемся на вбитые между нами клинья. Клинья Родины. И частенько, вместо того чтобы выдернуть, да и выбросить его вон, решаем этот клин оставить, принимая его за деталь интерьера. Ни к чему помогать последышам Штефана Попеля (Степана Бандеры) уничтожать украинское советское прошлое с целью соорудить украинское бандеровское настоящее. Пусть они сами об это прошлое спотыкаются, каждый раз разбивая лбы о Сидора Артемьевича Ковпака.

– Тук-тук-тук! – настойчиво стучат молотки. Их много, этих молотков. Просто не счесть.

– Вжик-вжик-вжик! – истошно визжат пилы. Их тоже много, этих пил. Столько же, сколько и молотков.

– Бам-м-м! Бам-м-м! Бам-м-м! – чугунные гири лупят по стенам. Гулкое эхо раздается повсюду.

Не слышите, как стучат молотки, визжат пилы и ухают гири?

Или делаете вид, что не слышите?

А ведь это наш дом определили под снос. Наш общий Дом.

Нет такого мгновения, когда замолкают молотки и пилы, замирают чугунные гири.

У разрушителей нашего Дома нет отпусков, выходных, перерывов на обед, отдыха и сна.

Они хорошо знают свою работу.

Именно поэтому мы все время натыкаемся на вбитые между нами клинья.

Клинья Родины.

И частенько, вместо того чтобы выдернуть, да и выбросить его вон, решаем этот клин оставить, принимая его за деталь интерьера.

А иногда и сами вбиваем клин этот поглубже, чтобы окончательно разделить то, что кажется нам безнадежно разделенным. Дескать, так тому и быть. А чему быть – того не миновать.

* * *

Так и с украинцами выходит. Все громче звучат голоса, утверждающие, что украинцев-де не существует в природе, что нет никакого украинского языка, и украинской культуры тоже нет, а есть некая секта, называющая своих адептов украинцами.

А каждый, кто называет себя украинцем, есть бандеровец, ненавидящий Россию и русских людей.

Теория эта все больше завоевывает умы. Ее красноречивые сторонники, натыкаясь на вопрос ребром «А куда мы Ковпака запишем, Сидора Артемьевича?», отмахиваются и призывают вопрошающих немедленно определиться, на чьей они стороне. В самом лучшем случае крик поднимают – мол, не путайте советского украинца и украинца новой бандеровской формации.

А мы и не путаем. Напротив, интересуемся:  выходит, существует он, советский украинец, такой же реальный, как Сидор Артемьевич Ковпак?

Адепты бандеровщины, кстати, не запутались. Улицы имени Ковпака они  полным ходом переименовывают, а самого партизанского командира норовят записать цыганом.

Ибо не по нутру украинцу-бандеровцу украинец советский, бивший фашистов и их прихлебателей знатно, портит он картину бандеровского мирка.

Все те, в ком живет советский украинец, для украинца бандеровского разлива есть злейшие враги, а не просто «небратья».

Советский украинец – это коллективный Сидор Ковпак, и этнос при этом не играет никакой роли.

И когда знатоки истории времен Ипатьевской летописи доказывают, что никаких украинцев нет, а есть «люди рускiе», бывшие «украинными» (окраинными), то они совершенно на все сто процентов правы.

* * *

Вот только на дворе – другой век. И, слыша рассказы о «несуществующих украинцах», существующие десятки миллионов советских украинцев недоумевают:

– А мы тогда кто?

Ответы из глубины веков их не устраивают. Поди разберись, где жили-были те или иные предки в старину. Может, и числились они «украинными людьми», а может, князьям служили новгородским. Или черкасами громили Вологду. Или, наоборот, черкасам по шапке давали при Олонце.

* * *

А вот советскими украинцами себя хорошо помнят практически все. За исключением бандеровской прослойки и обандерившейся в последние смутные годы молодежи, воспитанной в постсоветское потребительское времечко, определившее целью существования человека не освоение космоса, а золотой унитаз в сортире.

Советский украинец – «ватник» и «колорад» – он такой же, как и русский «ватник» и «колорад», только умеет петь «Червону руту» на несуществующем, по мнению некоторых, языке.

И от пения «Червоной руты» советский украинец бандеровцем не становится.

Как и от борща с пампушками.

Никто же не берется утверждать, что украинского борща с пампушками не существует, а есть только щи с пирогами – и точка.

И Украинская ССР, образованная 10 марта 1919 года, тоже существовала. Почти 73 года существовала, пока в Беловежье всем известные люди не «сообразили на троих».

Без малого 73 года советская власть выращивала и взлелеивала украинский народ как отдельный, пусть и одних корней с народом русским.

* * *

В 20-30-х годах прошлого столетия в украинцы загнали кнутом, а дальше пошла-покатилась история советского украинства.

Европа тогда имела хитрый план: оторвать шмат русских территорий, лишив Россию выхода к Черному морю и Балканам. В устойчивость власти большевиков никто не верил, поэтому получить независимое от России «украинское государство», разделив «людей рускiх», казалось целью достижимой и потому очень привлекательной.

Но не сложилось тогда. Звезды не встали.

Не отвалилась Украинская республика от Союза, хотя десятки тысяч выходцев из Галиции из кожи вон лезли, утверждая украинизацию в среде народностей Малороссии. Профессор Лембергского университета Грушевский, отец-основатель доктрины «украинец – не русский», при большевиках дослужился до действительного члена Академии наук СССР. Благодаря созданию идеологической базы для украинизации русского населения Украинской ССР. Грушевский самолично писал о 50 тысячах галичан, переехавших с семьями в УССР для того, чтобы трудиться не покладая рук на ниве украинизации, в том числе в руководящем аппарате государства.

Пресловутая перепись 1926 года, породившая «украинский народ», требовала от переписчиков точно испрашивать, к какой именно русской народности причисляло себя лицо, причем тождественными считались термины «русский» и «великоросс». Соответственно, «малоросс» автоматически означало «нерусский».

– Из каких русских будете?

– Из малороссов.

– Пишем украинцами.

Так 17 декабря 1926 года родился 31-миллионный «украинский народ». 23,2 миллиона новорожденных украинцев проживали на территории УССР, еще 7,8 миллиона – на территории РСФСР.

Краснодар оказался в большей степени «украинским» городом, чем Одесса и Сталино (Донецк). Однако «украинские» города Одессу и Сталино, имевшие примерно пятую часть записных украинцев, в отличие от Краснодара, нещадно украинизировали. К концу 1932 года 78,6 процента школ на Донбассе были украинскими, а еще 9,2 – смешанными, где обучение велось на украинском и русском языках. В Макеевке, которая говорила на русском языке, не осталось ни одной начальной русской школы.

В 1930 году в УССР на русском языке выходили только три газеты – в Одессе, Мариуполе и Сталино.

Даже тогда, когда повальная украинизация была признана ошибочной и русский язык вернули в школы и общественную жизнь, народ, населяющий УССР, остался украинским.

Союз продолжил растить советского украинца, развивать украинский язык и культуру, наделять УССР территориями, экономической и военной мощью.

В 20-х большевики раздробили Область Войска Донского и передали юго-западную часть УССР – Станицу Луганскую, Макеевку и Амвросиевку, ряд станиц.

Украинская ССР приросла Западной Украиной, Подкарпатской Русью (Закарпатьем), островом Змеиный, частью Бессарабии, Северной Буковиной, Чопом и еще 250 квадратными километрами Словакии.

Хрущев отписал Крымскую область.

К 1989 году советских украинцев в СССР насчитывалось 44,2 миллиона человек. 37,4 миллиона (77,8 процента населения) проживали в Украинской ССР.

* * *

Так за 70 лет была создана «новая историческая общность» – украинский народ, отделенный от народа русского.

На протяжении советской истории этот народ укреплялся как братский русскому народу, хотя, по сути, был плоть от плоти народом русским.

У СССР, казалось, впереди была вечность.

Коммунизм на горизонте.

Грандиозное строительство советского народа шло успешно. Ничто не предвещало беды в этом деле. А для советского человека не суть важно, москвич он или киевлянин, украинец или русский. Одна страна, одни ценности, одни цели.

Украинца образовывали, делали культурнее и богаче.

Украинский язык, до эпохи УССР существовавший в виде местных русских и польских наречий, сдобренных тюркскими словечками, обрел литературную форму и государственный статус. Более того, в годы украинизации каждый чин и профсоюзный деятель обязан был  изучить украинский язык и насаждать его в народе, который этого языка не понимал и не воспринимал. Получалось, несмотря на все старания, плохо.

Однако всеобщее украинское образование решило и эту проблему.

К 1930 году на одну русскую школу в УССР приходилось десять украинских. Советский конвейер исправно штамповал украинцев. Новых и новых.

Экс-президент независимой Украины Кучма в своей книге «Украина – не Россия» признался: «Если бы мы в то время не проводили полную украинизацию в школах, возможно, сегодня мы не имели бы независимости. Массовая украинизация школы воспитала многих украинцев…»

* * *

Новая Украина вычеркивает из своей уже истории советский период – УССР и советского украинца, созданного и воспитанного украинизацией.

Советский украинец все-таки был призван быть братом советскому русскому.

История необандеровской Украины – это история украинцев-«небратьев». «Ни по Родине, ни по матери…» Новоиспеченный украинец призван быть врагом русскому человеку и Русскому миру.

И этому небратскому агрессивному украинству помогают в становлении те, кто отождествляет с ним украинца советского. Или отрицает существование украинца советского.

– Убей в себе украинца! – несется клич.

– Украинцев не было и нет! – скрипят перьями эксперты всех мастей.

А советский украинец чешет затылок и думает:

– А я кто? И кого я должен в себе убить?

В 20-е годы прошлого столетия его прабабку и прадеда записали украинцами. Отец и мать уже родились советскими украинцами. С младых ногтей в голову советскому украинцу вбивали, что живет его семья на Украине, что русский народ – братский, что на одном столе есть место и борщу с пампушками, и щам с пирогами, что «Як тэбэ нэ любыты, Кыевэ мий…» звучит так же пронзительно, как и «Если б знали вы, как мне дороги подмосковные вечера…»

* * *

Куда ему, советскому украинцу, деть своих украинских родителей с Полтавщины, у которых на стене висят вышитые рушники, а на книжных полках стоят томики Пушкина и Чехова?

Куда ему деть деда, записанного украинцем, который партизанил у самого Ковпака Сидора Артемьевича?

Куда наконец самого Ковпака деть?

Когда советскому украинцу кричат в уши, что Украины и украинцев не существовало, апеллируя к Ипатьевской летописи, он до глубины души не согласен.

Его жизнь была и есть. И сам он существует. И родители. И дети. А может, и внуки уже.

И фотографии деда с бабкой завернуты в старую газету «Комунiстичний шлях».

А братья кровные дедовы в тех же 20-х уехали под Воронеж и там записаны русскими. И их фотографии завернуты теперь в старую газету «Коммунистический путь».

Кто виноват, что так вышло?

* * *

…Спотыкаясь о клинья Родины, не нужно их вписывать в интерьеры.

Ни к чему помогать последышам Штефана Попеля (Степана Бандеры) уничтожать украинское советское прошлое с целью соорудить украинское бандеровское настоящее.

Пусть они сами об это прошлое спотыкаются, каждый раз разбивая лбы о Сидора Артемьевича Ковпака.

Источник: Ева Меркурьева, «Одна Родина»

«Комитет»