На фоне происходящих событий в Сирии и ухудшения российско-турецких отношений выпала из поля зрения ситуация в Польше. Между тем политика польского государства в ближайшее время может существенно измениться. Нет, разумеется, о нормализации отношений с Россией речь не идет. Более того, победившая в Польше на парламентских выборах 25 октября 2015 года правоконсервативная партия «Право и справедливость» находится на русофобских позициях. Многие ее активисты искренне убеждены не только в вине Советского Союза в массовой казни польских офицеров в Катыни, но и в том, что Россия причастна к крушению самолета под Смоленском — того самого, на котором летели польский президент и целый ряд высокопоставленных польских генералов и офицеров.

Для России победа партии «Право и справедливость» означает сохранение, и даже усугубление прежних противоречий. Впрочем — ничего страшного, к вечному недовольству Варшавы в России уже привыкли. Другое дело — Украина. Евроориентированные киевские власти до сих пор лелеют мечту об интеграции «самостийной» в состав Европейского Союза. Естественно, что антироссийская Польша рассматривается Киевом как один из главных союзников. Но сама Польша, похоже, воспринимает Украину в несколько ином ключе. 

Польша напоминает о «Волынской резне»

Новый президент Польши Анджей Дуда, избранный на этот пост весной 2015 года, неоднократно поднимал в своих выступлениях вопрос о необходимости дегероизации Украинской повстанческой армии. Не секрет, что именно идеология и практика УПА и ОУН — Организации украинских националистов, сегодня используются Киевом для выстраивания украинской национальной идентичности. Именно боевики ОУН-УПА рассматриваются киевскими властями в качестве новых национальных героев Украины, которые должны стать примером для современных украинцев. Апеллируя к периоду Второй мировой войны, когда отряды УПА сражались против советских войск, освобождавших Европу от гитлеровского нацизма, украинские власти стремятся использовать образ «бандеровцев» для консолидации населения страны и пропаганды русофобских настроений. Таким образом, в идеологии современной Украины «бандеровцам» отведена важная и практически незаменимая роль. Они считаются национальными героями, а в городах Галичины маршируют их идейные последователи — под теми же знаменами и с теми же лозунгами. Но с «бандеризацией» Украины крайне не согласны поляки. Ближайшие западные соседи никак не могут забыть галичанам знаменитую Волынскую резню — страшное военное преступление периода Второй мировой войны. 

Напомним, что в марте 1943 г. формирования Украинской повстанческой армии — Организации украинских националистов (бандеровцев) начали настоящий геноцид польского мирного населения на территории Волыни. С давних пор в этом регионе Западной Украины проживало внушительное по численности польское население. Ведь эти земли некогда входили в состав Речи Посполитой. Украинские националисты культивировали антипольские настроения, поскольку рассматривали поляков как врагов украинской «самостийности» и стремились отомстить им за столетия нахождения галицийских земель под управлением Польши. Еще в 1942 г. Организация украинских националистов (бандеровцев) приняла решение о выселении с волынских земель проживавших там поляков. Сначала боевики ОУН атаковали поляков, находившихся на гитлеровской службе и занимавшихся охраной и управлением государственными поместьями и лесами. Следующим объектом нападений со стороны бандеровцев стали поляки, перебравшиеся в Волынь после окончания Первой мировой войны. Затем дошла очередь и до коренных поляков, столетиями проживавших в сельской местности на Волыни. 11 июля 1943 г. отряды бандеровцев одновременно атаковали более 150 польских населенных пунктов. Вырезалось все мирное население польской национальности, включая женщин, стариков и детей. «Под горячую руку» бандеровцев попадали и неполяки. Общее количество жертв Волынской резни современные историки оценивают в десятки тысяч человек — от 30-40 до 50-70 тысяч. Лишь к концу лета польские формирования Армии Крайовой и советские партизанские отряды стали проводить ответные акции возмездия против украинских селений, где базировались отряды Украинской повстанческой армии. Иногда подразделения Армии Крайовой совершали убийства украинских мирных жителей, но масштабы жертв действий поляков и бандеровцев все же несопоставимы. 

Для Польши вопрос о признании Волынской резни всегда имел принципиальное значение. Разумеется, что значительная часть польского населения всегда очень негативно воспринимала чествование на Украине бандеровцев. Примечательно, что недовольство «бандеризацией» Украины не сопровождалось адекватными политическими оценками происходящих на Украине событий. Так, с Ющенко поляки предпочитали дружить, хотя именно он провозгласил Степана Бандеру героем Украины. Виктор Янукович отменил указ о присвоении Бандере звания героя Украины. Но симпатий со стороны польского руководства не заслужил. Равным образом и сегодня Варшава вроде как демонстрирует полную поддержку действиям киевского режима, который героизировал бандеровцев. То, что у многих поляков предки погибли во время Волынской резни, польское правительство не берет в расчет. С Киевом продолжают сотрудничать — текущая политика важнее исторической памяти. Впрочем, еще 15 июля 2009 года Сейм Польши принял постановление, в котором подчеркивалось, что ОУН и УПА осуществили массовые убийства, носившие характер этнической чистки и обладавшие признаками геноцида. Спустя четыре года, 15 июля 2013 года, Сейм Польши вновь принял специальную резолюцию, посвященную семидесятой годовщине трагических событий на Волыни. В ней также было подчеркнуто, что Волынская резня проводилась по этническому признаку и носила черты геноцида польского населения. Была названа цифра погибших в 1942-1945 гг. поляков Волыни и Восточной Галиции — около 100 тысяч человек. В то же время, в декларации 2013 г. была выражена признательность тем украинцам, которые рисковали своими жизнями, защищая «польских собратьев» от террора со стороны Украинской повстанческой армии — Организации украинских националистов. 

Ждет ли Киев реституция?

Еще один принципиальный для современной Польши вопрос — реституция польского имущества на Украине. Речь идет о выставлении претензий имущественного характера со стороны целого ряда граждан Польши, чьи предки до вхождения Галиции в состав СССР владели землями на территории современной Украины. Разумеется, что выставление требований о возвращении земель или компенсации стало возможным только после прихода к власти на Украине прозападного режима. Получается, что украинские националисты — русофобы нарвались на «благодарность» со стороны польских националистов. Против России польские националисты Киев поддержать всегда готовы, но и о своих интересах, в том числе имущественных, не забывают. В Польше действует организация «Реституция Кресов», которая уже собрала 600 пакетов документов с целью обращения в суд по вопросу о возвращении польского имущества на Украине. По словам представителя организации, всего было собрано 1,2 тысячи заявлений со стороны граждан Польши, рассчитывающих вернуть имущество, принадлежавшее их предкам. В Варшаве, Кракове, Люблине, Хелме, Пшемысле, Щецине проводятся встречи с местными жителями — с целью собрать заявления у желающих вернуть свое имущество. Организация угрожает, что в случае уклонения украинских судов от принятия решений по реституции, она обратится в суды США и Европы. 

Кстати, сама организация «Реституция Кресов» — очень молода, она появилась только в апреле текущего 2015 года. То есть, именно смена власти на Украине и последующее ослабление украинского государства и превращение его в полную марионетку Евросоюза и США, стали толчком к возрождению в Польше реваншистских идей, в том числе и идеи реституции польского имущества. Ассоциация Украины с Евросоюзом возможна в том случае, если к Украине не будет претензий со стороны стран — участниц Евросоюза. Поляки, в данном случае, удачно воспользовались моментом — вполне вероятно, что киевскому правительству не останется иного выхода, как приступить к возврату земель польским гражданам. Интересно только, каким образом этот процесс будет происходить. Ведь в настоящее время в Польше проживает не менее 100 тысяч человек, которые обладают доказательствами того, что им принадлежало имущество на территории современной Западной Украины. В случае выдвижения исков к Украине, речь может идти об имуществе на сумму в миллиарды долларов. Для украинских граждан и украинской власти необходимость возвращения недвижимости прежним владельцам может повлечь множество проблем — ведь в особняках польских шляхтичей давно находятся общественные учреждения, в том числе и органы государственной власти, многие дома поделены на квартиры и находятся в собственности граждан. Однако в самой Польше далеко не все политики придерживаются идеи о необходимости реституции. У сомневающихся в пользе этого мероприятия для польского государства есть вполне весомый аргумент — если поляки потребуют у Украины возвращения своего имущества, которым они владели до Второй мировой войны, то не выступят ли с аналогичными требованиями немцы — только уже в адрес Польши, в состав которой был включен ряд германских земель? Наконец, далеко не все польские политики склонны и портить отношения с Киевом, тем более, что за спиной украинской власти маячат Соединенные Штаты Америки, одновременно являющиеся и «старшим партнером» Польши. 

Территориальные претензии. «Львов — польский город»

Впрочем, если вернуть земельные угодья или выплатить за них компенсации польским гражданам Украина теоретически еще в состоянии, то куда более проблемным для нее вопросом становится перспектива выдвижения Польшей конкретных территориальных претензий к Киеву. Дело в том, что Польша рассматривает земли Западной Украины как незаконно отторгнутые у нее в 1939 году и, затем, после Второй мировой войны, оставшиеся в составе Советского Союза. В период между двумя мировыми войнами, как известно, территория большей части Западной Украины (кроме Закарпатья и Буковины) входила в состав Польши. Вполне естественно, что польские националисты поднимают вопрос о возвращении земель. Когда в завуалированной форме, а когда -и вполне откровенно. Как это сделал недавно избранный польский сенатор Ян Жарын. Он, в частности, заявил, что «без Львова — города, всегда верного Польше, — нет польского народа». Также сенатор обратился и к вечной теме Волынской резни и прочих действий ОУН-УПА, заявив, что если Украина стремится стать европейским государством и вступить в латинскую цивилизационную семью, то она не сможет добиться этих целей, пока оправдывает и поддерживает деятельность УПА и ОУН в годы Второй мировой войны. По словам Жарына, оправдание украинцами действий ОУН-УПА показывает, что они не готовы к вступлению в «европейскую семью», поскольку рассматривают геноцид в качестве приемлемого средства решения политических вопросов и противоречий. Интересно, что сенатор Жарын представляет правящую польскую партию «Право и справедливость», которая придерживается проамериканских позиций и, по идее, должна выступать в качестве стратегического союзника Киева. 

Сложность ситуации заключается в том, что и для Польши, и для Украины историческая память о Волынской резне имеет принципиальное значение. Для поляков «закрыть глаза» на реабилитацию бандеровцев в современной Украине и их официальное провозглашение национальными героями равнозначно предательству памяти жертв Волынской трагедии. Примерно это выглядело бы аналогичным тому, если бы в Германии происходило возрождение гитлеризма и реабилитация Гитлера, а Израиль закрывал бы на это глаза и продолжал тесно сотрудничать с Германией, отправлять правительственные делегации и договариваться о процессах интеграции. То есть, в реальности такая ситуация практически невозможна. Волынская резня имеет для поляков символическое значение и здесь даже проамериканские устремления современных польских лидеров могут не пересилить национальную память. Еще сложнее украинскому режиму. Ведь становление современной Украины происходило лишь посредством эксплуатации образов «героев УПА». Бандеровщина стала неотъемлемым и основополагающим компонентом современной украинской национальной идеологии. Если у Киева убрать ОУН-УПА и Бандеру, то строить идеологию «украинства» будет практически не на чем. Это прекрасно понимают украинские политики, поэтому пойти навстречу Польше и начать процесс дегероизации УПА они просто не могут. Тем более, что в Украине после Евромайдана особенно сильны позиции правых радикалов. Именно националисты составляют основу наиболее агрессивных подразделений национальной гвардии и вооруженных сил Украины. Они никогда не согласятся с тем, чтобы официальный Киев «предал» «национальных героев Украины». Поэтому даже угроза ухудшения отношений с Польшей вряд ли способна в данном случае повлиять на киевский режим — ведь дегероизировав УПА, он разрушит ту эфемерную мифологию, которую долгое время создавал и лелеял, противопоставляя ее истории Малороссии и Советской Украины. 

Концепция «пяти Украин»

Среди польских националистов достаточно распространены ностальгические настроения по временам Речи Посполитой. Реваншистские настроения особенно возросли после событий 2013-2014 гг. на Украине, когда стало ясно, что постсоветская Украина потерпела полное фиаско в качестве утверждения как самостоятельного государства и в перспективе Польша может вернуть себе часть земель, отторгнутых у нее во время Второй мировой войны. Многие польские политики никогда не скрывали своего истинного отношения к Украине — как к польской колонии. Еще в 2004 г., во время первой «оранжевой революции» в Киеве, Польша поддерживала идею о том, что Украине не следует идти за Россией, а следует быть вместе с Польшей. Польша рассматривается как единственная страна, способная патронировать Украину и «цивилизовать» ее, привести в западный мир. Накануне событий 2014 года, среди польской элиты было распространено мнение о существовании «пяти Украин». «Пять Украин» — это примерный сценарий раздела этого несостоявшегося восточноевропейского государства в случае дальнейшего ухудшения положения страны и определенных договоренностей со стороны его соседей. Во-первых, это Крым. Собственно, Крым никогда не был украинским, и в Польше это прекрасно понимают. И не имеют на полуостров претензий, так как в состав Польши он не входил. Поэтому польская власть вполне спокойно отнеслась к воссоединению Крыма с Россией. Хотя формально Польша выразила резкое негодование по поводу произошедшего воссоединения и присоединилась к санкциям против российского государства, в действительности сам факт воссоединения Крыма с Россией дает и польским националистам надежду на возможность воссоединения с Польшей Галиции. Во-вторых, это земли Донбасса и Новороссии, где исторически были сильны позиции России, русского языка и культуры. На эту часть Украины Польша также никогда не выдвигала претензий — включить русское население Новороссии в состав Польши невозможно, да и поляки не хотят жить в полиэтничном государстве. В-третьих, это Центральная Украина с Киевом — Малороссия. Для поляков она также не представляет особого интереса, поскольку населена малороссами. Четвертая часть Украины — Закарпатье и Буковина. 

Исторически закарпатские земли принадлежали Венгрии, затем Чехословакии. Буковина принадлежала Румынии. На территории Закарпатской области Украины проживает весьма внушительное венгерское меньшинство, тесно связанное с соседней Венгрией. Во многих населенных пунктах Закарпатья даже уличные вывески — на венгерском языке. Кроме того, в Закарпатье живут словаки — они тяготеют к Словакии. В Черновицкой области Украины значительна прослойка румынского населения. После дестабилизации политической ситуации на Украине румынское руководство неоднократно объявляло о готовности встать на защиту своих соплеменников в Буковине и Южной Бессарабии. Поэтому Польша, не желая портить отношения с Венгрией и Румынией, не собирается рассматривать эти территории в качестве объекта своей экспансии. 
Остается пятая часть Украины — Галиция и Волынь. Львовская, Тернопольская, Ивано-Франковская, Волынская, Ровенская области Украины всегда представляли для Польши стратегический интерес, поскольку до Второй мировой войны входили в состав польского государства. Львов долгое время был польским городом. Современные польские националисты не устают это постоянно подчеркивать, с соответствующим намеком украинскому правительству. Действительно, по переписи, проведенной в начале 1930-х гг., две трети населения Львова составляли этнические поляки. Еще около трети населения составляли евреи. И лишь 8% жителей «самого украинского» города составляли собственно украинцы. Примерно схожая картина наблюдалась и в других городах Западной Украины. Украинское население проживало в сельской местности, а города были польско-еврейскими по своему составу (в Буковине, находившейся под властью Румынии, — немецко-еврейскими). Естественно, что сам факт столь кардинальной смены этнического состава населения Львова и других западноукраинских городов оставляет много вопросов, в том числе и относительно фактов геноцида польского и еврейского населения на территории Украины в годы Второй мировой войны. 

В случае включения Галиции и Волыни в состав Польши, современные польские руководители остались бы в истории своей страны как «восстановители державы». Тем более, что в Польше очень популярны идеи о возвращении границ до 1939 года. Таким образом, в современной ситуации распад Украины как единого государства крайне выгоден для Польши. В случае отсоединения Западной Украины, не имеющей выхода к морю и не представляющей никакой политической или экономической конкуренции польскому государству, области Галиции и Волыни будут обречены на роль полного сателлита Варшавы — даже в том случае, если сохранят какую-то символическую независимость и государственность. Что такое для Польши Западная Украина? Источник дешевой рабочей силы и рынок для сбыта польских товаров. Но ее подчинение польскому управлению или, хотя бы, влиянию — вопрос восстановления «исторической справедливости», как считают многие польские националисты. В то же время, для Польши важно и существование суверенной Украины как искусственного буфера между Россией и Польшей. Чтобы не соприкасаться с границами России, Польша готова поддерживать независимость Украины, однако в несколько иных границах. Дело в том, что присутствие на Украине многочисленного русского и русскоязычного населения, среди которого всегда были сильны пророссийские настроения, оставляет за собой риск последующего доминирования России в суверенной Украине. Поэтому одной из стратегических задач Польши может являться окончательное дистанцирование Украины от России, которое может быть осуществлено лишь посредством сокращения численности русского и русскоязычного населения на Украине. 

Наиболее мирная и оптимальная для Польши линия достижения этой цели — банальный раздел Украины. Старые польские земли в Галиции и на Волыни Польша рассчитывает забрать себе, Донбасс и Новороссия, возможно, так и останутся в сфере российского влияния, а Украина будет существовать «вокруг Киева». При этом раскладе закономерным результатом станет и возвращение Буковины Румынии, а Закарпатья — Венгрии. В 2005 г., еще десять лет назад, когда сложно было представить себе гражданскую войну на территории тогдашней Украины, польский депутат Европарламента Марек Сивец подчеркнул, что существование Украины в качестве буферного государства отвечает интересам польской стороны. Но границы Украины должны, при этом, отличаться от современных. Как утверждал тогда Сивец, Польша должна выступать за раздел Украины и приближать его осуществление всеми возможными силами, так как в случае сохранения «русско-украинской» Украины у России всегда останется шанс на повторное возвращение своих позиций в этой стране. 

«Карта поляка» и курс на «полонизацию» галичан

Среди политических решений, направленных на увеличение польского влияния в Западной Украине, можно назвать и рассмотренные ранее заявления Сейма Польши по вопросу о Волынской резне, а также принятое в 2009 году заявление о пакте «Молотова — Риббентропа», в соответствии с которым земли Западной Украины вошли в состав УССР. Сюда же можно отнести и реституцию польского имущества на территории Украины. Если польским националистическим организациям удастся добиться возвращения земель в Западной Украине, то огромные территории окажутся в собственности польских граждан. Ведь в досоветской Галиции и Волыни украинцы — галичане были крестьянами, а поляки — помещиками. Кроме того, Польша стремится распространить свое политическое влияние на поляков, остающихся на территории Украины, а также на ту часть украинцев — галичан, которые не имеют четкой украинской идентичности и при должном «внимании» со стороны Польши способны стремительно «полонизироваться» и воспринять польскую идентичность. Еще в 2007 г. была принята «Карта поляка», которая предоставляется только полякам, проживающим на востоке от Польши. Согласно данной карте, можно осуществлять трудовую и предпринимательскую деятельность, получать образование на территории Польши, если документально подтвердить, что в роду были хотя бы один прадедушка или прабабушка польской национальности. Впрочем, Карту поляка может получить и гражданин, не имеющий отношение к польской нации, но участвующий в деятельности польских общественных организаций. Таким образом, остается лазейка для «ополячивания» многих галичан, которые могут ориентироваться на получение «Карты поляка» из соображений социального и экономического характера. Несмотря на то, что Польша — далеко не самая богатая страна Европы, уровень жизни населения Польши все же не сравним с украинским, особенно после Евромайдана и тотального политического и экономического коллапса на Украине. Естественно, что среди украинских граждан с польскими корнями идея получения «Карты поляка» встречает большое одобрение. Ведь польские родственники есть у многих жителей Западной Украины, а чем жить в нищей «самостийной державе», лучше немного подкорректировать самоидентификацию и превратиться в поляка. Известно, что на Украине может проживать до 1 млн. поляков. Численность католического населения на Украине достигает 2 млн. человек. 
Необходимо также иметь в виду, что Польша является важным сторонником США в Восточной Европе. Она со времени крушения социалистического лагеря демонстрирует проамериканские настроения, а значительная численность и этническая однородность населения делают Польшу в перспективе весьма «крепким орешком», который можно использовать для утверждения интересов США в регионе. Разумеется, что еще в 1990-е — начале 2000-х гг. США предусмотрели возможность возвращения российского влияния на Украине и сделали ставку на Польшу как на главный инструмент в проведении антироссийской политики. Для этого США всячески предпринимают меры по укреплению обороноспособности Польши, работают над повышением уровня боевой подготовки и боеготовности польских вооруженных сил. Безусловно, что неоднократно обсуждались и варианты использования польской армии на территории Украины, но пока в этом нет необходимости. Сегодня и Варшава, и Киев являются американскими сателлитами, значит — вынуждены считаться с тем, что скажет им «вашингтонский обком». Если американское руководство примет решение о необходимости передачи части украинских земель Польше, то Киев окажется в сложнейшей ситуации. Но это произойдет только в том случае, если Украина окончательно продемонстрирует полную неспособность к строительству самостоятельного государства. В противном случае Украина станет компонентом в выстраиваемом США антироссийском «кольце», куда также входят Польша, Румыния и Турция. Естественно, что для США выгоднее иметь сателлитов и в Варшаве, и в Киеве, чем допустить возвращение Киева под влияние России. 

Впрочем, у проамериканских украинских режимов уже есть традиция возврата территорий соседним странам. Так, еще в апреле 2009 г. Международный суд ООН решил территориальный спор между Украиной и Румынией о принадлежности острова Змеиный в пользу Румынии. Условия для передачи острова, кстати богатого углеводородными ресурсами, в пользу Румынии были обеспечены еще украинским президентом Виктором Ющенко. Именно Ющенко согласился на рассмотрение дела об острове Змеином в Международном суде, где выиграть шансов не было никаких. Также Ющенко заверил своего румынского коллегу Траяна Бэсеску в том, что принятое судом решение будет обязательно выполнено — вне зависимости от того, чью сторону займет суд. Когда Румыния выиграла суд, в Бухаресте началась настоящая эйфория. Румынские националисты всерьез стали рассуждать и о перспективах возвращения земель Северной Буковины и Южной Бессарабии, входящих в состав Украины. С целью подготовки последующей аннексии буковинских и бессарабских территорий, Румыния начала процесс выдачи румынских паспортов украинским гражданам, проживающим в Одесской и Черновицкой областях. Как и Польша, Румыния упростила процедуру получения гражданства — в расчете на то, что многие украинцы, которым надоело проживать в нищей Украине, решат сменить идентичность и, обнаружив у себя румынских или молдавских предков, обратятся за предоставлением им румынского гражданства. Очевидно, что это делается именно с целью перспективной аннексии украинских территорий — иначе процедуру упрощения получения гражданства не объяснить, так как у Румынии и своих граждан — в избытке, а уровень жизни населения по европейским (но не по украинским) меркам весьма низок и многие румыны выезжают работать в страны Западной Европы. После дестабилизации политической ситуации на Украине, вопрос о возможном вмешательстве Румынии для защиты своих граждан и соплеменников в Буковине и Бессарабии стал обсуждаться в румынских политических кругах гораздо чаще. 

Варианты развития событий

Однако возьмет ли Польша курс на раздел Украины в современной политической ситуации? Пока США смогло «подмять» под свое влияние практически всю территорию постсоветской Украины, за исключением воссоединившегося с Россией Крыма и воюющего за свое самоопределение Донбасса. Естественно, что для США это выгодно, но, в то же время, и весьма обременительно. Ведь Украина остается дотационным государством, собственная экономика в котором практически разрушена. Украинские власти практически неспособны к конструктивной деятельности и представляют собой типичных «временщиков». В свое время подобные фигуры были поставлены в целом ряде стран, где произошли проамериканские «цветные революции». Появление в украинской политике Михаила Саакашвили, Марии Гайдар и целого ряда других людей, не имевших прежде к Украине практически никакого отношения, свидетельствует, во-первых, о полной подчиненности Киева Вашингтону, а во-вторых — об отсутствии собственных ярких кадров. В условиях коллапса власти на Украине, США, естественно, никогда не будут исключать возможность возвращения пророссийских сил. Единственный регион Украины, где пророссийские силы гарантированно не придут к власти — это Западная Украина (и то — за исключением Закарпатья). Поэтому в случае изменения политической ситуации в стране, Польша вполне может разыграть карту с возвращением земель, отторгнутых у нее во время Второй мировой войны. С другой стороны, именно Польше придется и вводить в случае чего свои вооруженные силы на территорию Украины. Из восточноевропейских союзников США Польша — наиболее сильное государство, а вооруженные силы Польши намного боеспособнее той же румынской армии, не говоря уже о вооруженных силах современной Украины. Поэтому Польше и отводится роль основных «колониальных войск» США в Восточной Европе, в том числе и на Украине. Конечно, конфронтацию с Россией Польша не выдержит, но выполнять операции по поддержанию порядка на оккупированных западноукраинских территориях польская армия вполне в состоянии. Тем более, если учитывать те средства, которые в ее оснащение и подготовку в последние годы вкладывались американским и натовским военным командованием. 

Проамериканские настроения в современной Польше связаны с весьма скептическим отношением значительной части польских политиков к деятельности Евросоюза. Особенно пугает польских националистов идея о предоставлении квот для мигрантов из стран Ближнего Востока и Африки, рвущихся на территорию государств Евросоюза. Дело в том, что Польша последние десятилетия является практически моноэтническим государством. После Второй мировой войны из состава Польши были «выведены» земли с украинским населением. Что касается многочисленных прежде евреев, то те из них, кому посчастливилось выжить во время гитлеровской оккупации, в большинстве своем эмигрировали в Израиль, США и другие страны. Таким образом, в Польше абсолютное большинство населения составляют поляки. Естественно, что сама возможность появления в стране мигрантов, принадлежащих к полностью чуждым для Польши культурным мирам для большинства жителей страны кажется просто дикой. Победившая на парламентских выборах в стране правоконсервативная партия «Право и справедливость» приобрела популярность среди польских избирателей, в том числе, и потому, что демонстрирует принципиальную позицию по вопросу о возможности принятия Польшей азиатских и африканских беженцев. Католическая Польша видит прямую опасность для этнического и конфессионального единства страны в принятии граждан Ирака, Сирии, Сомали, Эритреи или Афганистана, которые в подавляющем большинстве исповедуют ислам и являются носителями очень далеких и незнакомых современным полякам ценностных и поведенческих установок. Но вопрос о предоставлении квот мигрантов имеет для Евросоюза принципиальное значение. И проталкивает его Германия — сосед Польши, до недавнего времени пытавшийся ее «патронировать». Оправдывая свое нежелание принимать азиатских и африканских мигрантов, польское руководство утверждает, что Польша и так выполняет роль «защитника Европы» от мнимой потенциальной российской агрессии, а также «страхует» Европу от вероятных потоков украинских беженцев — ведь именно на территорию Польши в случае дальнейшей дестабилизации жизни в Украине хлынет основная масса украинских граждан. В этой роли — защитника европейского мира от России и от украинских беженцев, а также от мигрантов из стран бывшего Советского Союза, — Польша и пытается отстаивать собственную «исключительность» в европейском пространстве, рассчитывая на поддержку со стороны США. 

Ситуация на Украине в настоящее время беспокоит большинство стран Западной Европы, хотя уже и меньше, чем события в Сирии. В этом контексте Европа может «дать добро» Польше забрать «европейскую» часть Украины — то есть, западные области, населенные католическим и униатским населением. Это позволит избежать расходов на восстановление разрушенной экономики всей Украины и переложить на Россию ответственность за дальнейшую судьбу этого проблемного государства. Совсем недавно мировые СМИ цитировали слова нового польского президента Анджея Дуды, достаточно полно характеризующие современную политическую позицию польской элиты: «я призываю всех граждан Польской Республики быть готовыми к борьбе за возвращение бывших польских земель, где наши соотечественники продолжают подвергаться гонениям и унижениям со стороны уже нового украинского руководства. Если современная Украина осуждает действия СССР — а она их осуждает, — то это государство должно добровольно вернуть земли Польши, принадлежавшие ей до 1939 года. Мы уже проводим определённую работу по возвращению Полесья, Галиции и Волыни, и нам необходима поддержка всего населения Польской Республики. Каждый житель страны должен быть готовым к праведной борьбе за возвращение польских территорий, на которых проживает огромное число этнических поляков, которым требуется наша защита» (Цит. по: http://www.aif.ru/ ). Естественно, что на Украине подобные речи польского президента не могут не вызвать настороженности. С другой стороны, учитывая степень подчиненности Варшавы Вашингтону, вряд ли Анджей Дуда стал бы произносить подобные тирады без скрытого позволения со стороны США. Сама возможность подобных высказываний польского политика самого высокого уровня свидетельствует о том, что раздел Украины рассматривается как один из вероятных и перспективных вариантов дальнейшего развития событий на востоке Европы.

Источник: Илья Полонский, «Военное Обозрение»

«Комитет»