Власть, не способная или не желающая защитить киевлян, страну и саму себя от «майдана», рискует тем, что, рано или поздно, противники «майдана», коих более половины страны, решат в это взять дело защиты себя от мятежников в свои руки. Они имеют на это право, ибо если власть не справляется с функцией защиты народа, вступает в силу право народа на самозащиту. А это значит, что страна погрузится в гражданский конфликт, сторонами которого будут «майдан» и «антимадан», действующей же власти место в этой схеме не предусмотрено. Она становится лишней на этом «празднике» вооружённой «демократии». Потому, что власть – не только права, но и обязанности и ответственность. Политик, не желающий брать на себя ответственность и исполнять обязанности, теряет права, а сними и саму власть. Власть должна понять - на майдане не народ! На майдане враги народа! А если враг не сдаётся, его уничтожают!

«Майдан» прожил 2 месяца. Там созданы своё квази правительство, квази правоохранительные органы, существует квази экономика и квази финансовая система «майдана», обеспечивающие его существование.

Помимо и без того лояльных «майдану» грантоедческих, олигархических и даже части государственных СМИ создана и своя информационная система «майдана». На «майдан» ориентируются региональные органы власти, как минимум, трёх областей. В общем, «майдан» обоснованно называют государством (пусть и государством бомжей, и маргиналов) в государстве.

Возможно ли существование подобного «майдана» без нарушения законодательства, без посягательства на основы конституционного строя Украины? Однозначно нет.

Во-первых, «майдан» его организаторами и участниками сразу и однозначно окрещён революцией. Но любая революция является государственным переворотом. Революция отрицает законы действующего государства, действует по своим революционным «законам», по «законам революционной целесообразности».

По сути, революция есть возведённое в закон беззаконие, на основании которого отрицается легитимность существующей власти и создаётся новая квази легитимность новой революционной власти. Поэтому всегда «законными» оказывались лишь победившие революции. Революции, потерпевшие поражение именовались мятежами, а их организаторы прощались со свободой, а зачастую и с жизнью.

Итак, назвав «майдан» революцией, его сторонники изначально поставили себя вне действующего законодательства, избавили себя от необходимости соблюдать законы, но и остались без защиты законов.

Революционеры вне закона. К ним может быть применена любая репрессия. В том числе силовое подавление, в том числе, при необходимости, посредством использования не только полицейских методов, но и вооружённой силы. Во всех странах, во все времена (и в наш просвещённый век, и в Европе, а также в США) власть никогда не гнушалась использовать армейские подразделения для подавления мятежа, если не хватало полицейских сил.

Армейские подразделения (национальная гвардия, имеющая на вооружении танки и боевую авиацию) неоднократно выводились в 20 веке на улицы городов США для подавления негритянских бунтов и просто уличных беспорядков, в некоторых случаях применялись и вертолёты, использовавшие боевое оружие.

В 1973 году, против индейцев, требовавших расследования массового убийства своих соплеменников армией США, которое случилось аж в 1890-м году, были применены 50 пулемётов, включая крупнокалиберные, при этом Вашингтон рассматривал возможность дополнительного задействования полка десантников, а также 12 ракетных установок залпового огня.

Британская армия вела настоящую войну (с применением, помимо линейных подразделений королевских армии и гвардии, армейского спецназа авиации и бронетехники) в Северной Ирландии против Шин Фейн (которая сейчас признана вполне легитимной политической силой).

Де Голь использовал армейские подразделения для борьбы с правыми мятежниками, выступавшими против предоставления независимости Алжиру. Он же бросил вооружённую жандармерию против студентов во время студенческой революции 60-х, а армейские подразделения, приведённые в полную боевую готовность, могли быть задействованы в любой момент, если бы сил жандармерии не хватило.

Существующие прецеденты свидетельствуют, что государство имеет право защищаться от революции или любых других внутренних беспорядков так же, как оно защищается от внешней агрессии. Собственно об этом же свидетельствует и наличие у полицейских сил огнестрельного оружия, бронетехники и авиации, а также существование во всех государствах жандармерии или аналогичных формирований (внутренние войска, карабинеры и т.д.) – по сути армии, предназначенной для внуригосударственного употребления.

Во-вторых, «майдан» изначально и официально заявил себя не только противником действующей власти, но и союзником ряда иностранных государств. При этом, парадоксально, но «майдан», заявляющий себя организацией проевропейских революционеров опирается на поддержку США, которые не являются страной ЕС и никоим образом не могут легально участвовать в оформлении соглашения об ассоциации Украины и ЕС.

Таким образом, «майдан» - не только мятеж, но и мятеж, поддержанный внешней агрессией. То есть, его участники подпадают не только под статьи, предусматривающие уголовное наказание за покушение на конституционный строй, но и под статьи за измену Родине, шпионаж в пользу иностранного государства, терроризм.

В-третьих, «майдан» нарушает и общеуголовные законы. Уголовным преступлением являются: захват административных зданий, блокирование дорог и улиц, вторжение в частную жизнь граждан, насильственное лишение свободы, самосуд, грабёж, хулиганство, вандализм, покушение на жизнь работников правоохранительных органов, нападение на работников правоохранительных органов при выполнении ими служебных обязанностей, невыполнение законных требований работников правоохранительных органов, препятствование работе журналистов.

А весь букет этих преступлений ежедневно, ежечасно совершается всеми поголовно, кто стоял, стоит и ещё будет стоять на «майдане».

По существу, сегодня на майдане стоят уголовные преступники (независимо от наличия или отсутствия у них депутатского статуса и независимо от выдвижения ими политических требований). Они и сами признали себя уголовными преступниками, потребовав принятия специально для них закона об амнистии за всё то, что они сделали или ещё сделают на «майдане» или в его окрестностях. Амнистия может быть применена только в случае доказанного преступления. Нет преступления, нет и амнистии.

Однако основная проблема заключается не в том, что центр города занят уголовниками, считающими себя революционерами, а в том, что легитимная власть не решается применить в их отношении силу закона.

Конечно, сегодня власть не боится «майдана», надеется, что он сам рассосётся и справедливо считает, что майданеры компрометируют себя и свои идеи в глазах украинского общества. Но не случайно Марк Порций Катон Старший настаивал на том, что Карфаген должен быть разрушен, даже, когда этот враг Рима, казалось, был полностью повержен и не представлял никакой опасности.

Недобитый враг со временем может возродиться. «Майдан», получивший второе дыхание в результате провокации в ночь с 29-го на 30-е ноября, способен возродиться, после какой-нибудь следующей провокации, как возрождается раковая опухоль. Это может произойти через месяц, через полгода, через год. Пока «майдан» жив, есть опасность его возрождения.

Наконец, власть легитимна лишь до тех пор, пока она выполняет свои обязанности. Власть, не способная или не желающая защитить киевлян, страну и саму себя от «майдана», рискует тем, что, рано или поздно, противники «майдана», коих более половины страны, решат в это взять дело защиты себя от мятежников (кстати, угрожающих «врагам майдана» физической расправой) в свои руки. Они имеют на это право, ибо, если власть не справляется с функцией защиты народа, вступает в силу право народа на самозащиту.

А это значит, что страна погрузится в гражданский конфликт, сторонами которого будут «майдан» и «антимайдан», действующей же власти место в этой схеме не предусмотрено. Она становится лишней на этом «празднике» вооружённой «демократии». Потому, что власть – не только права, но и обязанности и ответственность. Политик, не желающий брать на себя ответственность и исполнять обязанности, теряет права, а сними и саму власть.

Власть должна понять - на майдане не народ! На майдане враги народа! А если враг не сдаётся, его уничтожают!


Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования, Руська Правда 

Комитет