Украина может стать крупнейшим поставщиком донорских органов в Европе

Меня очень насторожило настойчивое желание определенных медицинских кругов и чиновников протащить новый закон о трансплантологии главной фишкой которого является презумпция согласия на посмертное изъятие органов. Эти попытки наблюдаются уже примерно год, но сейчас они совпали с принятием закона о демографическом реестре и введении биометрических паспортов.

Попытаюсь объяснить свою точку зрения, как врача и как человека, много лет интересующегося политикой.

Во-первых. Я согласен с тем, что имеющееся у нас законодательство о трансплантологии несовершенно. Иначе, врачи, выполнявшие свою профессиональную работу не были бы объявлены «черными трансплантологами» и не сидели бы в тюрьме, а спасали бы человеческие жизни. Дело в том, что на Украине разрешена пересадка органов только от близких родственников, поэтому те, у кого нет такой возможности, вынуждены ехать на операцию в Белоруссию или Россию, где закон о трансплантации позволяет пересадку от других доноров. Но суть в том, что в Белоруссии продолжает работать КГБ и там жестко пересекаются любые противоправные действия, да и Российская Федерация, по сравнению с насквозь коррумпированной Украиной, это образец законности и правопорядка. Либерализация закона о трансплантологии в нашей стране приведет к непоправимым последствиям, прежде всего для самых бедных и незащищенных слоев населения.

Объясняю почему.

Прежде всего на Украине наступил полный крах экономики. Все ресурсы СССР уже проедены, ничего нового не создано, а то, что еще продолжало работать сейчас массово закрывается. Характерный пример этого – сокращения на заводе Криворожсталь и Северодонецком «Азоте», когда на улицы выбрасываются тысячи рабочих. Работы нет. На базарах продавцов больше чем покупателей. Остается или бежать из страны, или распродавать себя по частям, чтобы как-то выжить и прокормить семью.
Уже несколько лет в СМИ широко используются манипулятивные технологии, подавляющие инстинкт самосохранения и формирующие у людей депрессивные настроения. Смерть становится обыденностью и не вызывает уже никаких эмоций, более того, все больше растет число самоубийств, в том числе и среди детей. У людей нет будущего, а настоящее ужасно и покончить с такой жизнью, для многих кажется единственным выходом.

Включите телевизор и просмотрите любые новости. Сплошные ДТП, расчлененка, преступления, техногенные катастрофы, кто-то выпал с балкона, кого-то расстреляли, где-то умер или умирает больной, врачи-убийцы, где-то выгоняют на улицы жителей общежития, прорвало трубу и под землю провалился ребенок и.т.п. В промежутках пару драк между депутатами, голодающая оппозиция и визит президента в какую-то страну, с просьбой дать денег. Я как-то специально подсчитал – из 10 сюжетов 8 были негативными, один нейтральным и на закуску показали позитив – пожарные сняли с дерева котенка.

Так вот, при таком массовом зомбировании, человек утрачивает тягу к жизни и ему наплевать на все, даже на свое здоровье и здоровье близких людей. Он либо покончит с собой, либо становится добычей тоталитарных сект, либо станет жертвой настоящих «черных трансплантологов», либо просто сопьется или станет наркоманом.

О чем молчит Минздрав

Здесь мы подходим к самому пикантному моменту – что же такое презумпция согласия на посмертное изъятие органов?

Это то, о чем не говорят ни в одной телепередаче или интервью, посвященным вопросам трансплантации трупных органов. Кстати, здесь тоже наблюдается явное применение манипулятивных техник и формирование нужного образа мыслей у населения. Еще задолго до появления проекта этого закона, началась обработка сознания сюжетами о больных, нуждающихся в пересадке, выступлений врачей-трансплантологов с жалобами на невозможность спасти жизнь человеку из-за отсутствия донорских органов.

Как врач, я прекрасно понимаю, что каждая человеческая жизнь бесценна, в особенности для родителей, на глазах которых угасает их ребенок, нуждающийся в пересадке почки, а по каким-то причинам, родительская ему не подходит. Таких случаев несколько тысяч на всю страну. И вот тут нам объявляют о решении, которое должно спасти всех этих больных – а давайте-ка примем закон о презумпции согласия на добровольное изъятие органа после смерти. Это ж мы сразу всех больных поспасаем. Но дьявол, как известно, кроется в деталях.

Так вот – что означает пересадка трупного органа? Я думаю, все понимают, что никто не раскапывает могилы и не вынимает органы из тел, захороненных несколько месяцев назад. Для трансплантации нужен живой орган из живого организма, в крайнем случае из тела, через несколько минут после смерти.

Где взять такие тела? Обычно это тела неизвестных людей, попавших в автомобильные аварии или получившие травмы, не совместимые с жизнью, в результате ранений, падений с высоты и воздействия других внешних факторов. Довольно редко это люди, находящиеся в больнице с каким-то неизлечимым заболеванием, родственники которых дают согласие на изъятие органов.

Тут мы подходим к самому щекотливому морально-этическому вопросу. Дело, в некоторых случаях, даже не в получении согласия родственников, а в установлении факта смерти мозга. Объясняю, что означает это понятие.

Существует два вида смерти – клиническая и биологическая. Клиническая смерть наступает при остановке сердца и дыхания. В первые пять минут после этого возможно восстановить деятельность сердца и человек возвращается к жизни. Реанимационные мероприятия – непрямой массаж сердца и искусственное дыхание должны проводится 40 минут или до появления признаков биологической смерти. Еще один фактор, ограничивающий время их проведения – невозможность реаниматоров физически продолжать действия по оживлении, проще говоря усталость, когда реаниматор просто не в состоянии больше проводить реанимацию. Если сердечная деятельность восстанавливается после 5 минут пребывания человека в состоянии клинической смерти, то, как правило в головном мозге наступают необратимые изменения и человек превращается в «овощ». Один существенный момент – если реанимация начата своевременно и проводится правильно, то момент наступления смерти мозга отсчитывают с момента прекращения реанимации. Проще говоря, если человек внезапно упал на улице и вы сразу же начали непрямой массаж сердца и ИВЛ (искусственную вентиляцию легких), то вы вполне можете поддерживать функционирование жизненно важных органов до прибытия «скорой».

После 5 минут пребывания человека в состоянии клинической смерти, можно говорить о смерти мозга или биологической смерти, хотя это не однозначные понятия. После смерти мозга, жизнь в теле можно долгое время поддерживать искусственно при помощи ИВЛ, введения медикаментов и кормления через зонд. В состоянии запредельной комы человек может находиться годами, необходимо только проводить профилактику пролежней, менять памперсы и вводить через зонд пищу.

Биологическая смерть – необратимое состояние, когда с момента остановки сердца прошло более 5 минут, реанимация не проводилась и через некоторое время появляются признаки биологической смерти – трупное окоченение и трупные пятна. Из такого тела можно извлекать фрагменты тканей, чем и занимается государственное предприятие при нашем Минздраве – «Биоимплант». Это кости, хрящи, сухожилия, роговица глаза, продающиеся за границу. Однако цену такие «запчасти» имеют, конечно, более низкую, по сравнению с живыми органами, хотя и они приносят неплохой доход.

Состояние смерти мозга, как правило, определяется реанимационной бригадой или консилиумом врачей, если жизнедеятельность организма поддерживалась с использованием аппаратуры и медикаментов длительное время.

Для установления смерти мозга используются специфические пробы и электроэнцефалограмма, показывающая отсутствие мозговой активности. После констатации этого факта консилиум в составе представителя администрации лечебного учреждения, невролога и реаниматолога принимает решение о прекращении поддержания жизни в теле, как правило, отключается аппарат ИВЛ и прекращается введение медикаментов, поддерживавших деятельность сердца и артериальное давление.

С момента принятия решения о смерти мозга, тело можно отдавать трансплантологам для его разборки на органы.

Расскажу два случая из собственной практики.

В середине 90-х годов у моего коллеги – врача-стоматолога наступила остановка сердца. Здоровый парень, лет 35, садился в машину, чтобы ехать на работу и внезапно потерял сознание. Жена вызвала скорую и до ее приезда пыталась реанимировать его. «Скорая» доставила его в наше отделение минут через 20 после наступления клинической смерти, по дороге проводили непрямой массаж сердца и ИВЛ. Нам удалось восстановить нормальную сердечную деятельность и стабилизировать давление, но в мозге наступили необратимые изменения. Мы боролись за его жизнь 39 суток, после чего наступила биологическая смерть.

По предлагаемому сегодня законопроекту его надо было бы через несколько суток передать трансплантологам.

Второй случай произошел в конце 90-х годов. К нам доставили девочку лет шести, которая сорвалась со скалы и упала на камни. Фельдшер «скорой». доставившей ее рассказывал, что по камням были разбросаны фрагменты головного мозга. Состояние больной было крайне тяжелым – травматический шок, открытая черепно-мозговая травма с размозжением участков мозга и его дефектом. Надежды было очень мало, но мы боролись за ее жизнь. Была проведена нейрохирургическая операция, после нее девочка оставалась на аппарате ИВЛ в коматозном состоянии. Через несколько дней восстановилось самостоятельное дыхание и ее отключили от аппарата. В ту пору в больницах еще были бесплатные медикаменты и мы назначали все необходимое. Помогла с деньгами и местная власть, так что она получала все самое необходимое. Дней через десять она открыла глаза и пришла в себя. Был поврежден центр речи и долгое время у нее наблюдалась моторная афазия, она все понимала и выполняла инструкции, но не могла разговаривать. Реабилитация в неврологическом отделении заняла несколько месяцев. После нее она опять пошла в школу, закончила ее и вышла замуж. Вполне вероятно, что по готовящемуся закону она была бы отдана трансплантологам.

И тут появляется законопроект о презумпции согласия на посмертное изъятие органов. Какое широкое поле деятельности для бизнеса на смерти. Знаете, сколько стоит человек в разборке - сердце — $250000, печень — $50000-$55000, почка — $20000-$50000, костный мозг — $40000, роговица глаза — $5000. А ведь там есть еще легкие, кишечник, сосуды, кости, суставы, сухожилия. Цена одного такого тела, разобранного на «запчасти», может составлять 5 млн. долларов. Представляете себе какие доходы можно извлечь из каждого гражданина страны, после его смерти. Не потому ли началась такая забота о нашем здоровье – рост цен на сигареты, страшные картинки на сигаретных пачках, устрашающая надпись на них «Куріння вбиває». Писали бы уж лучше сразу – «Некурящий помирає здоровішим».

Расчет простой, приняв такой закон, можно безнаказанно потрошить любого человека, не спрашивая согласия родственников, а им, чтобы не возмущались, можно подкинуть какой-то бонус, к примеру несколько тысяч гривен или бесплатную медицинскую страховку. Думаю, что в условиях нынешней нищеты многие согласятся, как бы кощунственно это не звучало.

Еще один момент, который заставляет с настороженностью относится к этой инициативе Минздрава.

Начинающий врач получает зарплату в полторы тысячи гривен, хирург или анестезиолог с высшей категорией коло 2.5 – 3 тысяч. Я не хочу бросать тень на своих коллег, но всегда найдутся люди, способные за большие, с их точки зрения, деньги принять нужное решение и прекратить борьбу за жизнь больного, констатировав смерть мозга. Для серьезной компании, занимающейся трансплантологией, дать каждому по тысяче долларов не представляет никакого труда, а для врача, это полугодовой или трехмесячный заработок. Вот и будут заключаться договоры с главврачами районных и городских больниц, чтобы они сообщали о появлении перспективных для донорства тел, а там на место выедет бригада квалифицированных трансплантологов и произведет изъятие нужных органов.

В условиях всеобщей коррупции, вседозволенности, отсутствия контроля со стороны правоохранительных органов, Украина превратится в огромный склад человеческих консервов.

Если вы дочитали до этого места, то самую печальную новость я приберег на закуску.

Совсем недавно президент подписал закон о демографическом реестре и введении биометрических паспортов. Этим законом одобрено создание Единого государственного демографического реестра, в котором будут содержаться в электронном виде данные о лице: фамилия и имя, дата рождения/смерти, место рождения, пол, дата внесения информации в реестр, сведения о родителях, опекунах, попечителях и других представителях; сведения о гражданстве или его отсутствии и основания приобретения гражданства Украины, реквизиты документов, выданных лицу (тип, название документа, серия, номер, дата выдачи, срок его действия). Также оцифрованный образец подписи, оцифрованный образ лица, дополнительная переменная информация. Вот эта самая переменная информация, о которой замечено вскользь и представляет главную опасность для каждого гражданина в связи с угрозой принятия закона о презумпции согласия на посмертную трансплантацию органов.

Уже создаются компьютерные базы данных всех пациентов лечебных учреждений. Пока этот процесс начался в Киеве и ряде крупных городов. Вопрос упирается в компьютеризацию больниц и поликлиник, но при постоянном снижении цен на компьютеры, он вскоре будет решен. В крайнем случае МВФ с удовольствием даст на это кредит.

В эти базы данных будут заносится все сведения о пациентах, включая их группу крови, состояние здоровья и другие данные.

Еще в 1995 году кабинетом министров Украины было принято постановление № 1001 «О состоянии выполнения решений Верховной Рады Украины и Президента Украины по вопросам паспортизации граждан», с отметкой «Не для печати». В нем прямо говорится, что внедрение электронных паспортов и системы, их обслуживающей, осуществляется по требованию ІСАО (специализированного учреждения ООН). Также в нем впервые говорится о чипе в паспорте и устройствах для считывания с него информации. К этой информации будут иметь доступ - государства-члены Евросоюза. А то, что эту информацию сможет получить любое заинтересованное лицо, не вызывает сомнения. Сегодня на Петровке за 100 гривен можно купить любую базу данных, начиная от ГАИ до налоговой администрации.

Есть категория граждан, которые постоянно проходят диспансеризацию, например, все беременные. Есть дети находящиеся в интернатах, которые сегодня превращаются в бордели для богатых отморозков, есть дома для умственно отсталых. Все эти категории легко можно полностью обследовать и внести их медицинские данные в демографический реестр. А еще есть тысячи беспризорников, которых «добрые» дяди и тети могут собрать в каком-нибудь закрытом учреждении и держать в качестве доноров.

Как вы думаете, если богатый европеец или американец будет нуждаться в пересадке органа, ему не пойдут на встречу и не предоставят нужный комплект органов? Всегда может произойти несчастный случай – падение с лестницы или качели, внезапное смертельное заболевание. Кто будет интересоваться судьбой этих несчастных? При всеобщем падении морали, господстве потребительских ценностей, когда главным являются деньги, возможны любые преступления. Общество деградировало и не один человек в этой стране не может быть уверенным, что если его органы кому-то понадобятся, то ему не упадет на голову кирпич, он не попадет под машину или просто не пропадет без вести, как это происходит с сотнями людей ежегодно.

Нет, вас, конечно, не будут потрошить в подворотнях. Трансплантология очень затратная сфера медицины, требующая высококвалифицированных специалистов, аппаратуры, консервантов, боксов для хранения органов. Но при тотальной нищете наших медиков всегда можно будет найти соответствующих специалистов. Они даже могут не знать, что совершают преступление. В респектабельных частных клиниках все обставят так, как будто это несчастный случай. Это пока трансплантации совершаются только в государственных центрах, но государственная медицина в ближайшие годы будет полностью уничтожена и за вашу жизнь никто не даст ломаного гроша, если ваши органы будут нужны кому-то богатому.

Думаете страшилки от доктора?

Прокурор Гаагского трибунала по бывшей Югославии, та самая, которая обвиняла Милошевича - Карла дель Понте, после отставки написала книгу «Охота: мы и военные преступники». В ней она рассказала, как в 1999 г. албанские военные из Армии освобождения Косово занимались похищениями сербов, которые вывозились на территорию Албании, где в специально оборудованных местах, их сначала откармливали, потом убивали, а внутренние органы успешно продавали на черном рынке. Всего таким образом были уничтожены как минимум 300 человек.

Гримаса истории. Донорские органы доставлялись «потребителям» через международный аэропорт Ринас в столице Тиране, которому в 2002 году было присвоено имя албанки по происхождению - матери Терезы.

И это в центре цивилизованной Европы, хотя назвать цивилизованной Албанию не поворачивается язык, но Украина по уровню своего развития сейчас опустилась еще ниже. Сегодня, лишенные работы и средств к существованию сербы, сами добровольно продают свои почки, чтобы выжить и стали самым крупным поставщиком донорских органов в Европе. Украинцы уже также вынуждены распродавать свои органы. Сегодня вербовщики вывозят их за пределы страны и там у них изымают почки и другие необходимые заказчикам органы. Как только закон либерализируют это будет происходить прямо на Украине, а принятие презумпции на посмертное донорство органов превратит каждого украинца в потенциальные консервы для богатых заказчиков.

Я не против трансплантологии и посмертного донорства органов, но не в нашем прогнившем насквозь государстве, где нажива стала главным мерилом успеха.

Источник: Виталий Скороходов, врач-реаниматолог высшей категории, специально для "From-UA"

Комитет