Вроде бы все понимают, что трудные времена легче пережить вместе, в коллективе. Однако европейский коллектив начинает делиться на национальные группы. С каждым днем все мощнее становятся центробежные силы. Укрепляются популистские антиевропейские движения. Вот уже несколько месяцев продолжается волна забастовок и протестов в Греции, Франции, Испании и других странах. Активизировались сепаратисты в Испании, Великобритании и даже в Польше (Шленск).

Время евроэкстремистов

Клиническим примером европейской болезни стали Нидерланды, в свое время бывшие учредителем европейского сообщества. Сегодня Нидерландцы отворачиваются от ЕС. Социологические опросы показывают, что они охотно проголосовали бы за популистскую и антииммигрантскую Партию Свободы Герта Вильдерса.

Сам Вильдерс, почувствовав отличную конъюнктуру на «обличении Европы», уже не довольствуется «борьбой с исламом», но принялся за антиевропейскую риторику, требуя ликвидации Европарламента.

Становится очевидным, что нынешний финансово-экономический кризис – это ни что иное, как самый ответственный тест для европейской интеграции в ее полувековой истории. Едва остановлена волна банкротств банков, продолжающая расти безработица, рецессия крупнейших европейских экономик – все это изменяет европейскую политику в способ доселе неизвестный.

Угроза протекционизма

Волна протекционизма, начатая недавно президентом Франции Николя Саркози, приостановлена, благодаря вмешательству Европейской комиссии и группы стран ЦВЕ во главе с председательствующей сейчас в ЕС Чехией. Однако не приходится особенно надеяться, что на этом она закончится.

Президенты и главы правительств руководствуются настроениями своих избирателей, а не изучением общественного мнения в других странах ЕС. И, если протекционизм нужен для того, чтобы не потерять власть, они обязательно будут им заниматься.

Если возникнет угроза для ведущих секторов экономики Германии, Италии или Франции, руководители этих государств будут их спасать. И, если не получится это сделать с Союзом, без колебаний обойдутся без Брюсселя, или даже вопреки ему, если в том возникнет потребность.

Не стоит обольщаться благозвучными мелодиями, звучащими на саммитах ЕС. На каждом можно услышать, что протекционизма нет, что Евросоюз солидарен, что интеграция покоится на прочном фундаменте. Очевидно, подобная терапия нужна – хотя бы для поляков, которые всегда с недоверием относятся ко всему, что говорят немцы или французы.

Но, если европейцы хотят быть едины не только на словах, но и на деле, нельзя заниматься только успокоительными словами. Надо смотреть далеко вперед, видеть последствия неосторожных шагов.

В ином случае, когда кризис закончится, все увидят, что в европейской интеграционной ткани произошли необратимые изменения, - все разбежались по национальным кухням, и готовят собственные блюда. С различной калорийностью, но все же свои.

Расширение на словах

В сентябре 2008 года в США обанкротился крупнейший инвестиционный банк Lehman Brothers, что принято считать символическим началом кризиса. Но лидеры Европы страхом прониклись только в начале нынешнего года, когда стало понятно, что кризис продлится не год, и не два.

Чтобы понять, как сильно он может изменить европейскую конструкцию под названием ЕС, стоит присмотреться, что происходит в отдельных странах Союза, что говорят и, главное, делают руководители этих государств. Или, наоборот, чего не говорят и не делают.

Один из ключевых для ЕС вопросов – расширение. И не надо думать, что он стал таковым, благодаря бурной деятельности президента Украины Виктора Ющенко. Наоборот, вопреки ему.

Если Ющенко стремится в ЕС, чтобы усилить зависимость Союза от США, гранды ЕС хорошо понимают, что превратиться в самостоятельного глобального игрока можно только объединив континент и создав нечто вроде Соединенных Штатов Европы.

Однако кризис внес существенные поправки в этот процесс. Европейская комиссия изображает, что ведет переговоры с Турцией, а на деле ни Германия, ни Франция не хотят видеть ее в Союзе. Хорватии путь в ЕС преградила Словения – так Парижу и Берлину удобнее. И предлог нашелся – у словенцев старый пограничный спор с хорватами.

О скором вступлении Сербии или Македонии нечего и думать. Здесь тоже предлоги есть. Сербы должны признать Косово, а македонцам надо изменить название своей страны. Иначе греки против. Албания еще дальше, не говоря уже об Украине или Белоруссии. Для нас, чтобы отвязались, придумали «Восточное партнерство». Толку от него, как от козла молока. А вот газотранспортную систему под это «партнерство» можно потерять.

Исландия, оказавшись на пороге банкротства, решила попроситься в ЕС. Однако сразу же раздались голоса, что Рейкьявик выбрал не лучшее время для такого шага. Председатель Европейского парламента Ганс-Герт Петтеринг заявил, что с приемом Исландии надо повременить, пока не завершится кризис, а ЕС не укрепится с принятием Лиссабонского договора.

Поскольку сегодня никто не может сказать, когда закончится кризис или будет принят всеми членами ЕС Лиссабонский протокол, получается, что Исландии пообещали «после дождичка в четверг».

«Еврозона» для избранных

Или взять «еврозону». Экономисты и политики сегодня согласны с тем, что «еврозона» - это своеобразная крыша, которая оберегает 16 ее членов от такого неприятного результата кризиса, как колебания курсов валют. Однако существует и другая точка зрения. В недавнем интервью немецкому журналу «Capital» Жак Делор, в прошлом – председатель Еврокомиссии, подверг сомнению способность «еврозоны» выдержать кризис.

«Могу себе без труда представить, что более сильные государства «еврозоны» будут оказывать давление на более слабые, чтобы те проводили или лучшую политику (финансовую), или вышли из монетарного союза», - сказал Жак Делор.

Это впервые со времени введения евро кто-то громко заявил, что из «еврозоны» можно быть выброшенным. И этот «кто-то» - признанный гуру европейской интеграции. Можно предположить, что евро кризис переживет. Однако различия в экономической и политической культуре участников «еврозоны» будут проявляться все более остро.

Посмотрим далее на Шенгенскую зону. Соглашение о поездках без пограничного контроля, виз и заграничных паспортов – это, наряду с евро, для простых людей наиболее значимый эффект интеграции. Но, хотя оно и является частью европейского права, кризис может и сюда внести коррективы. И не только в дни поведения юбилейного саммита НАТО, как поступила Франция, отменив на это время Шенгенский режим.

Достаточно того, что после секвестра бюджетов пограничных служб стран по периметру Шенгенской зоны, сильно пострадавшей от кризиса Литвы, например, контроль на границе ухудшится. Следовательно, число нелегальных иммигрантов, количество контрабанды товаров и людей возрастет.

Легко предположить, что когда такая информация достигнет Брюсселя, может появиться авторитетная точка зрения, что на время кризиса шенгенский режим надо отменить.

Работа только для «своих»

Свобода перемещения рабочей силы является одним из фундаментов общего рынка. Но кризис даже фундаменты размывает. Когда количество безработных увеличивается, национальные правительства начинают уплотнять свои рынки труда. Первыми жертвами этого процесса становятся иностранные работники, которых обвиняют в том, что отбирают работу «у своих».

Вот свежий пример по Франции. Избирательная кампания по выборам в Европарламент только началась, а лидер правого Национального фронта Жан-Мари Ле Пен уже успел заявить, что Европа позволила польским работникам работать во Франции, пользуясь при этом польским социальным законодательством. По мнению престарелого националиста, это – «социальный кошмар».

Поясним, что речь в данном случае идет о том, что польские фирмы, выполняющие те или иные работы в странах ЕС, могут с этой целью привозить своих рабочих.

Несколько ранее, в феврале, волна забастовок против работников из других стран ЕС прокатилась в Великобритании. Не исключено, она может повториться, поскольку количество безработных здесь перевалило за 2 млн. человек и является самым большим с 1997 года.

Известно также, что Австрия и Германия раздумывают сейчас над тем, открывать или нет свои рынки труда для «младоевропейцев» в 2011 году, как обещали они это в 2004 году, когда проходила волна расширения ЕС.

Миграция и эмиграция

Наконец, уже в течение многих лет страны ЕС не могут согласовать общую иммиграционную политику – и для трудовых мигрантов, и для эмигрантов. Каждый поступает, как находит нужным. Особенно с началом кризиса.

Например, Швеция решила отправить в Ирак часть беженцев, утверждая, что теперь ситуация там «нормализовалась». В итоге часть этих несчастных людей бежала в соседнюю Финляндию, создав новые проблемы для тамошних властей.

Все эти примеры показывают, как складываются дела в Европейском Союзе. Возможно, мы уже в ближайшие месяцы увидим, что ЕС – это всего лишь карточный домик, построенный идеалистами от интеграции. Или же – эластичная и, одновременно, прочная конструкция, способная без особого ущерба для себя пережить экономическое землетрясение.

* * *

В любом случае, нарастающие проблемы объединенной (?) Европы должны бы подсказать государственно-политическому руководству Украины, как опасно смотреть только в одном направлении. Тем более, что из Брюсселя нас не поят и не кормят.

Единственное, что делают, - время от времени советуют Виктору Ющенко и Юлии Тимошенко жить дружно. Да еще подумывают, как бы под предлогом «Восточного партнерства» нашу ГТС к своим рукам прибрать. И не более того.

Виталий Дзюба, From-UA

Комитет