Советская Россия, а потом и СССР изначально находились под экономическими санкциями и другими торговыми ограничениями Запада. Периодически они ослаблялись, а в годы Великой Отечественной войны США, Великобритания и ее доминионы (наряду с деголлевской «Свободной Францией») эти меры отменили. Но ненадолго: уже с 1947-го они быстро восстанавливались и поэтапно расширялись. (Такой же тренд наблюдается и сегодня…) Однако в середине августа 1958-го эти санкции – впервые после Второй мировой войны - были существенно ослаблены, и в таком виде ситуация сохранялась почти пять лет.

Если точнее, то с 15 августа 1958 г., – 60 лет тому назад, – страны НАТО в соответствии с решением небезызвестного Координационного комитета НАТО по экспортному контролю (КОКОМ) отменили большинство запретов и ограничений на торговлю и научно-техническое сотрудничество с СССР и его союзниками. Этот «коллективный» шаг был обусловлен не только известными изменениями во внутренней и внешней политике СССР вскоре после Сталина, но и связанными с этими изменениями геополитическими трендами. А также тем, что ограничения, введенные в 1947-1952 гг., не привели к существенному ослаблению экономического и военного потенциала СССР и стран соцлагеря.

Так ли иначе, но 14 августа 1958 г. КОКОМ единогласно принял решение об ослаблении санкций на торговлю и научно-техническое сотрудничество с СССР, с его восточноевропейскими союзниками и КНР.

Реестр этих ограничений для СССР сократился почти в полтора раза, с восточноевропейскими странами-союзниками Москвы – почти вдвое, с КНР – более чем на четверть. Причем около 60% «ассортимента» прежних ограничительных мер напрямую касалось поставок в эти страны науко- и техноёмких технологий/товаров оборонного, двойного и гражданского назначения (и финансирования этих поставок); еще почти 20% - импорта высокотехнологичных товаров из этих подсанкционных стран. Соответственно, в перечень ограничительных мер были включены и капиталовложения в развитие высокотехнологичных отраслей (в этом сегменте ограничения были ослаблены в 1958-м в части проектов по развитию сугубо гражданских отраслей СССР и стран социалистического лагеря). Вместе с тем США подтвердили, что сохраняют экономическое и научно-техническое эмбарго в отношении КНР, КНДР и Северного Вьетнама. Ввиду известной конфронтации Штатов с этими странами в тот период. 

Что касается ретроспективы введенных ранее ограничений, то они проистекали из «Доктрины Трумэна» (март 1947 г.), предусматривавшей, напомним, противодействие СССР по всем направлениям - социально-экономическому развитию, обороноспособности, научно-технологической сфере, внешнеэкономическим связям, внешней политике. С того времени в США стали вводиться соответствующие запреты и ограничения.

В марте 1948 г. под санкции минторга США в отношении СССР и соцстран Восточной Европы, кроме «титовской» Югославии (не включаемой в список подсанкционных стран), подпали свыше 85% экспортного ассортимента американских материалов и оборудования стратегического и двойного профиля, в т.ч. лицензий на их научно-техническую доводку и производство. В 1949 г. – в канун создания (4 апреля 1949 г.) блока НАТО - эти меры были распространены практически на весь означенный ассортимент, чем одновременно подтверждались меры, определенные принятым ранее, в феврале того же года, новом законе США «Об экспортном контроле» взамен действовавшего с 1940 г.

В том же 1949 г., вскоре после создания НАТО, был учрежден натовский Координационный комитет по экспортному контролю для надзора за поставками товаров СССР и его союзникам (КОКОМ). Продублировав осенью 1949-го все упомянутые выше запреты/ограничения, комитет тогда же предписал их применять другим странам НАТО.

Кроме того, комитет этот разработал в отношении советского блока стратегию «Контролируемого технологического отставания», утвержденную в конце 1951-го.

Согласно ей «оставшиеся» вне запретов/ограничений изделия среднего и высокого технологических переделов, как и аналогичные разработки, могли поставляться в СССР и просоветские соцстраны не раньше чем через 4 года, а подпадавшие под ограничения – через 5 с половиной лет после их серийного выпуска.

В КОКОМ (существовал в 1949-1994 гг.), напомним, входили все страны альянса, а также Япония и Австралия. При этом не участвующие в НАТО Австрия, Финляндия, Ирландия, Лихтенштейн, Новая Зеландия, Швеция, Швейцария, ЮАР и (высокотехнологично-миниатюрный) Лихтенштейн, наряду с Тайванем и Южной Кореей, взаимодействовали с комитетом в рамках специальной комиссии и в двустороннем режиме. Но именно через последнюю группу стран (за исключением ЮАР, Тайваня и Южной Кореи), т.е. в режиме обоюдного реэкспорта, осуществлялась в конце 1940-х – середине 1950-х основная часть торговли между странами советского блока и КОКОМ. Поскольку западный бизнес вовсе не стремился окончательно терять советский и просоветский рынки, а СССР и его союзники нуждались в современных по тому времени западных технологиях.

Между тем экономико-технологическая блокада СССР со стороны США в тот же период усиливалась и законом 1951 г. «О контроле над оказанием помощи в целях взаимной обороны» («Закон Бэттла»). Он был подписан президентом США Г. Трумэном 26 октября 1951 г. В документе указывалось, что внешнеторговый курс Штатов «…будет заключаться во введении или продлении эмбарго» всех товаров стратегического назначения в страны, «угрожающие безопасности США». Причем «…никакая военная экономическая или финансовая помощь не будет предоставляться стране, которая не введет подобного рода эмбарго на торговлю с указанными странами».

Точнее, Вашингтон распространил на все страны мира блокадный экономический курс против СССР и его союзников. Но и эти меры не возымели должного действия.

По американским данным (1956-1957 гг.), экономика СССР и его «сателлитов» испытывала слабое воздействие от торговых ограничений, особенно в гражданских отраслях благодаря реэкспортным операциям и более тесной кооперации со странами-союзниками.

В тот период американские и британские СМИ не единожды отмечали, что в СССР активно развивается, особенно в промышленности, энергетике и транспортной инфраструктуре, собственная научно-технологическая и производственная база. Причем в более тесной кооперации с наиболее развитыми странами СЭВ и Варшавского Договора (ВД) – ГДР, Польшей и Чехословакией, чему способствовала реализуемая с середины 1950-х долгосрочная программа экономической интеграции стран СЭВ-ВД. Вдобавок росли объемы реэкспорта между странами советского блока и НАТО через государства и их компании, не участвующие в западных ограничениях на торговлю с СССР и его союзниками.

По тем же оценкам, внешняя политика и риторика послесталинского руководства существенно отличается от последнего сталинского периода. Москва, как отметил в конце августа 1956 г. глава МИД ФРГ (в 1955-61 гг.) Г. фон Брентано, «…демонстрирует готовность СССР и ряда его союзников к диалогу с Западом - это, например, дипломатические отношения СССР с ФРГ с 1955 г.; международные совещания в Женеве по вопросам разоружения, по Берлину, Индокитаю; нормализация отношений между СССР и Югославией, вывод военных баз СССР из Австрии, Финляндии и КНР».

Ввиду этих и смежных факторов, по оценке многих западных аналитиков того времени, эффект западных торговых ограничений на гражданскую экономику СССР минимален. В военной же сфере их воздействие двоякое: с одной стороны, Москва решилась на масштабное сокращение советских вооруженных сил, в том числе ВВС и ВМФ, в середине-второй половине 1950-х, подтверждая незаинтересованность СССР в конфронтации с Западом, что благоприятно сказывается на гражданской экономике страны. Но с другой – СССР располагает собственными оборонными двойными технологиями, чему наилучшее подтверждение – запуски осенью 1957 г. первых двух искусственных спутников Земли и дальнейшее развитие таких программ. В связи с этим ЦРУ отмечало также наличие в тех спутниках британских компонентов электропитания, а они могли быть получены путем реэкспорта в СССР через третьи страны.

В целом, как отмечалось в отчете посольства ГДР в СССР своему МИД (май 1958 г.), «западные и югославские дипломаты в Москве считают, что нелишне ослабить внешнее давление на советскую экономику и политику тов. Хрущева – прежде всего, ввиду его успехов в борьбе со «сталинистами» и «военными ястребами» в советском руководстве…».

Поэтому с 15 августа 1958 г. КОКОМ были, например, сокращены на 30-50% упомянутые временные лимиты того же комитета на поставки СССР и его союзникам стратегических и смежных материалов и технологий; расширились квоты на ввоз из советского блока высокотехнологичной продукции; был упрощен контроль над западными инвестициями в гражданские отрасли тех же стран и за продажей им научно-технических/производственных лицензий для гражданских отраслей; упрощался также фрахт грузовых судов стран-членов НАТО для внешнеторговых перевозок стран ВД, СЭВ, КНР и т.п.

В этой связи характерна оценка военной политики Хрущева (на фото с президентом США Д. Эйзенхауэром) российским историком и политологом Алексеем Ракитиным: «…В марте 1956 г. он отменил принятый ранее план строительства в период 1955–65 гг. 14 тыс. новых истребителей (правда, имеются сведения, по которым тот зарубил этот план не в 1956 г., а двумя годами позже). Более того, с 1956 г. началось значительное сокращение ВВС (оно осуществлялось в рамках масштабного сокращения всех Вооружённых Сил СССР на основании постановления Президиума ЦК КПСС от 9 февраля 1956 г.). В том же году из состава советских ВВС на несколько десятилетий (до начала 1970-х включительно) исчезла штурмовая авиация, упразднённая приказом министра обороны СССР Г.К. Жукова (№ 30660 от 29 апреля 1956 г.).

Подобные изменения происходили и в ВМФ. Как отмечает аналитик Кайл Мизоками в The National Intеrest (США) 10 августа 2018 г., в «… сентябре 1945 г. Сталин дал указание построить 3 линкора и 7 тяжелых крейсеров, современных по тем временам. Но линкоры водоизмещением в 75 тыс. тонн каждый так и не были построены, а из 7-ми тяжелых крейсеров водоизмещением по 36,5 тыс. тонн строить начали только два (в 1948 г.) — и ни один не спустили на воду (проекты законсервировали в 1954-55 гг.). Хотя СССР в 1980-х принял на вооружение 4 тяжелых крейсера типа «Киров», мечты Сталина о великом красном флоте так и не воплотились в жизнь».

Похоже, эти факторы сыграли едва ли не главную роль в ослаблении торговых санкций/ограничений в отношении СССР и его союзников в 1958 г. Но, как известно, в начале 1960-х взаимоотношения СССР и стран ВД с США и странами НАТО обострились, а в 1962-м едва не разразилась новая мировая война, которая стала бы последней для человечества.

Поэтому в 1962-1965 гг. было восстановлено большинство западных ограничений и запретов, что были ослаблены в августе 1958 г.

Тем более что с 1964-1965 гг. СССР, его союзники и КНР резко увеличили военно-техническую помощь Северному Вьетнаму (ДРВ) в связи с началом американской агрессии против него, находившегося, повторим, под торговым эмбарго Вашингтона. 

Источник: Артем Леонов, «Politikus.ru»