Как правило, до начала открытого конфликта должно пройти не менее трех-четырех витков подобного нагнетания, когда каждый следующий шаг не просто качественно усиливает средства, выдвинутые на передний край, но, в виду уменьшения подлетного времени носителей ядерного оружия, сокращает время, отведенное на принятие решения. В какой-то момент, какой-то из генеральных штабов должен будет доложить своему Главнокомандующему: «Если мы сейчас не ударим, то через несколько часов можем подвергнуться превентивному обезоруживающему удару, после чего вынуждены будем просто капитулировать». И чей-то президент окажется перед дилеммой: развязать ядерную войну, не будучи уверенным в том, что твой противник собирается воевать, или рисковать уничтожением своей страны. Остается только надеяться, что украинский кризис рассосется раньше... 

Неотвратим ли процесс противостояния между США и Россией?

Как правило, ситуация на Украине и вокруг нее рассматривается аналитиками в долгосрочном плане — в плане, так сказать, «стационарной» политики. С этой точки зрения государства — участники конфликта (в том числе и в первую очередь те, кто формально остается нейтральным «честным посредником») находятся в состоянии сложного политического маневрирования, пытаясь занять более эффективную геополитическую позицию на ближайшие десятилетия. Получить преимущество в вечной шахматной партии, идущей на глобальной доске.

Однако такое маневрирование возможно либо в рамках моментальных решений. Например, госпереворот, меняющий внешнеполитическую ориентацию власти. Длительная гражданская война, стороны которой поддерживаются противоборствующими силами. При условии, что она, как в Афганистане или во Вьетнаме, ведется в далекой стране, население которой не имеет личных и семейных связей с одним из закулисных участников конфликта.

В таком случае даже прямое вторжение одного из геополитических игроков в поддержку своей стороны гражданской войны (США во Вьетнаме, СССР в Афганистане) не воспринимается как немедленная угроза стабильности оппонента. Оба перечисленных случая показали, что с подобным вторжением можно эффективно бороться, просто вооружая силы сопротивления. При этом геополитические маневры продолжаются, как ни в чем не бывало.

Сходства и отличия украинского и Карибского кризисов

Но бывают и такие кризисы, как Карибский. Размещение советских ракет на Кубе не нарушало ни суверенитета последней, ни норм международного права и в принципе не могло восприниматься как casus belli. Однако США настолько болезненно восприняли эвентуальную угрозу ядерного удара по собственной территории, что нагнетание ситуации произошло практически моментально. Уже через неделю стороны стояли на пороге ядерной войны.

Развертывание подобного кризиса проходит по той же схеме, по которой вспыхивает на пустом месте драка между двумя подростками. Вроде бы незначительный повод, спор, перерастающий в первые оскорбления, далее угрозы, все более воинственные позы и вот уже ни одна из сторон (в глубине души совсем не желающие драться) не может отступить на глазах у всего двора и надолго прослыть трусом.

Государства ведут себя так же. Вначале — констатация разности в позициях, затем — констатация невозможности достижения компромисса. Попытка усилить свою дипломатическую позицию демонстрацией серьезности намерений (развертывание символических контингентов у границ оппонента, полеты боевой авиации в чувствительных для него зонах, вывод в море флота и появление символических, а иногда и незначительных боевых группировок у его берегов). Ответ, который никогда не бывает симметричным, поскольку оппонент также пытается показать, что никто никого не боится.

Автоматическое накручивание военного противостояния, каждый виток которого столь невелик, что вроде бы ничего страшного не происходит, но через незначительное время вдруг обнаруживается, что армии уже стоят друг напротив друга в полной боевой готовности. В наше время все это еще сопровождается взаимными экономическими санкциями, парализацией международных механизмов урегулирования конфликтов (блокада сторонами любых невыгодных им решений международных организаций), дискредитацией и разрушением международного права.

Украинский кризис сейчас не случайно сравнивают с Карибским или с Сараевским кризисом, давшим старт Первой мировой войне. Формально на Украине дышащий на ладан киевский режим, опираясь на поддержку США, ведет бесперспективную гражданскую войну против ополчения Юго-Востока, пользующегося поддержкой России. При этом Вашингтон и Киев делают все, чтобы при помощи откровенных провокаций заставить Россию принять прямое военное участие в конфликте. Москва провокации игнорирует.

Война, вместо того, чтобы компрометировать Россию, оборачивается проблемами для США. Европа не может вечно делать вид, что верит сказкам Вашингтона о непричастности к войне США и глубокой вовлеченности в нее РФ.

Кроме того, продолжение конфликта чревато для ЕС еще и крупными экономическими издержками, а также серьезной политической дестабилизацией, вплоть до сомализации не только Украины, но и части ЕС. Простое удержание на плаву киевского режима чревато все большими финансовыми и политическими потерями. США. Собиравшиеся Украиной связать руки России, они все более оказываются сами связаны бесперспективным конфликтом и теряют возможность эффективной реакции в других регионах планеты.

При этом окно возможностей для США закрывается. Маневрировать можно еще пару-тройку месяцев, максимум — полгода. Проблема в том, что внутренний потенциал данной войны не просто конечен, но укладывается в обозримые пределы. Те же два-три месяца, и киевские власти исчерпают возможности для поддержания относительной стабильности в центральных и западных регионах, а военный потенциал Киева (и так весьма скромный) будет просто перемолот на Юго-Востоке.

Потери украинских силовиков — три тысячи человек за три месяца

За неполных три месяца боев Украина потеряла половину боеспособных летательных аппаратов и более четверти подготовленных пилотов. Преимущество в бронетехнике и артиллерии ранее бывшее абсолютным, сегодня все еще велико, но уже менее критично. Кроме того, в условиях практически непрерывной городской застройки в Донецкой и Луганской областях это преимущество не может быть эффективно реализовано.

Артиллерия Киева не способна к маневрированию и ведет беспорядочную стрельбу по городам с обратных скатов окрестных высот. Бронетехника в городских условиях легко уничтожается при помощи обычных гранатометов (особенно эффективно это происходит в ночное время). Именно поэтому киевские войска, ворвавшись в какой-нибудь город днем, как правило, отступают из него на исходные позиции к вечеру.

Личный состав пехотных подразделений Киева понес серьезные потери и в значительной степени деморализован. Об этом свидетельствуют и все новые волны «мобилизации» (даже в Великую Отечественную не объявляли три мобилизации за три месяца), и попытки Авакова отправить на фронт весь личный состав ППС МВД, и намерение Министерства обороны использовать в качестве полевых войск офицеров военно-космического агентства.

Отправка на фронт необученных призывников и ППСников, а также «офицерского батальона» из армейской элиты (ВКА) свидетельствует об отсутствии ресурса даже для простого латания дыр. Собираются последние силы в попытке все же достичь перелома в свою пользу. Это, однако, все сильнее разваливает армию и дестабилизирует тыл.

Украина уже получила три тысячи гробов за три месяца войны (напомню, из Афганистана на родину пришло 13,5 тыс. гробов за десять лет).

Таким образом, для того, чтобы не проиграть кампанию на Украине в политическом смысле, США осталось два-три месяца. С этой целью возрастает интенсивность боевых действий, провокации становятся грубее и наглее (вторжения украинских войск на российскую территорию, штурмы диппредставительств, публичные оскорбления должностными лицами киевского режима президента РФ, абсолютно обструкционистская, ничего общего не имеющая с международным правом, просто бандитская позиция Киева на переговорах по газу, открытый геноцид русских в ДНР и ЛНР). Вашингтон, при помощи Киева каждый день дает Москве по три повода для войны.

Понятно, однако, что серьезно подорвать международные или внутриполитические позиции Путина его отказом воевать с Украиной невозможно. Сказать, что Путин испугался Порошенко или украинской армии сможет разве что Джен Псаки. С военной точки зрения полная победа Киева на Юго-Востоке (которая дала бы повод обвинить Путина в предательстве русских) представляется все менее достижимой, а вот полное поражение в результате форсирования кризиса — все более вероятным.

Россия и США готовы к нанесению ядерных ударов

Следовательно, вал провокаций и интенсификация боевых действий, дающая ежедневную телекартинку с трупами и беженцами, должны сопровождаться отчетливым военным давлением на Россию, которое дало бы возможность сказать: вот чего они испугались. И такое давление есть. США и союзники по НАТО в этом году практически беспрерывно проводят учения у российских границ, военные корабли НАТО почти не покидают Черное море. Группировка сухопутных сил НАТО на российских границах малыми порциями, но постоянно усиливается.

В свою очередь, российские войска с марта также постоянно находятся в состоянии повышенной боеготовности. К учениям в западных регионах страны привлекалось беспрецедентное количество войск и техники. Постепенно масштабные учения сместились с украинских границ на Балтику. Наконец были проведены учения с привлечением всех видов Вооруженных сил и родов войск, в ходе которых отрабатывалось отражение ядерного нападения на РФ и нанесение ответного удара. По сути, отрабатывался сценарий вступления России в ядерную войну.

Это не для запугивания Украины делалось, как думали в Киеве, — здесь и не поняли, что произошло. Да и не надо для ликвидации местного режима такую массу войск поднимать. Это было сделано в ответ на действия США и НАТО в Европе. Вашингтон и Москва, пусть и в целях достижения политико-дипломатического преимущества, пригрозили друг другу военным конфликтом.

Да, это была не открытая угроза, а всего лишь намек. Но намек был понят. Причем, в намеках было пройдено уже две стадии нагнетания напряженности. Если, в ответ на усиление авиационной и военно-морской группировки НАТО у своих границ, Москва ответила полномасштабными учениями, имитировавшими начало ядерного конфликта, то США, в свою очередь, на прошлой неделе перебросили в Европу два стратегических бомбардировщика «Нортроп» В-2, выполненных по технологии «стелс» и предназначенных для нанесения обезоруживающего ядерного удара из-за пределов зоны действия ПВО.

Как правило, до начала открытого конфликта должно пройти не менее трех-четырех витков подобного нагнетания, когда каждый следующий шаг не просто качественно усиливает средства, выдвинутые на передний край, но, в виду уменьшения подлетного времени носителей ядерного оружия, сокращает время, отведенное на принятие решения.

В какой-то момент, какой-то из генеральных штабов должен будет доложить своему Главнокомандующему: «Если мы сейчас не ударим, то через несколько часов можем подвергнуться превентивному обезоруживающему удару, после чего вынуждены будем просто капитулировать».

И чей-то президент окажется перед дилеммой: развязать ядерную войну, не будучи уверенным в том, что твой противник собирается воевать, или рисковать уничтожением своей страны.

Остается только надеяться, что украинский кризис рассосется раньше, чем обе стороны полностью пройдут неотвратимый процесс нагнетания противостояния. Раз в него войдя, выйти почти невозможно, если не устранена причина. В 1962 году причиной Карибского кризиса были советские ракеты на Кубе и американские в Турции. И те, и другие были убраны. Сегодня причиной кризиса является развязанная киевским режимом гражданская война на Украине.

Ростислав Ищенко, centerkor-ua.org

Комитет