Вялотекущее противостояние на Украине, продолжавшееся больше полутора месяцев, 19 января сменилось очередной, наиболее впечатляющей вспышкой насилия. При этом на сей раз оно выплеснулось и в регионы - отрядам оппозиции удалось захватить здания областных администраций почти во всей западной половине Украины, однако к 27-му января это наступление захлебнулось на юго-востоке ("Беркут" при поддержке местных жителей не допустил захватов в Запорожье, Днепропетровске и т.д.).

Конечным итогом процесса стали переговоры и перемирие. Официальная оппозиция согласилась на амнистию, отмену послуживших непосредственным поводом для мятежа "репрессивных" законов (включающих, например, запрет на появление на митингах в масках) - и при этом отказалась от предложенных постов премьера (Яценюк) и вице-премьера по гуманитарным вопросам (Кличко). Стандартная внутриэлитная стычка явно выливается в нечто гораздо более серьёзное.

Итак, что происходит на Украине? Для того, чтобы понять это, стоит посмотреть на то, что представляет собой сама Украина.

Начнём с наиболее фундаментальных факторов. В реальности страна демонстрирует фатальное сочетание двух наиболее проблемных моделей государственности.

Во-первых, Украина - это "Европа"; в том смысле, что мы имеем дело со значительно истощённой ресурсной базой и быстро растущей демографической нагрузкой из-за старения населения (ситуация усугубляется ненормально низким пенсионным возрастом, значительным оттоком рабочей силы и отсутствием иммиграции в силу малой привлекательности; "последняя белая страна Европы" это, в действительности, залог трудноразрешимых проблем в перспективе).

Во-вторых, Украина - это хрестоматийный пример большой бедной страны ("колумбийская модель"). Для подобной модели, как правило, характерны три малоприятных эффекта. Первый сводится к возникновению устойчивой кланово-олигархической системы - устойчивой в том смысле, что она демонстрирует устойчивый хаос.

Причины этого просты: с одной стороны, экономика подобной страны слишком велика, чтобы её целиком мог поставить под контроль единственный клан, что делает невозможным формирование стабильного авторитарного режима; с другой - слишком мала, чтобы "кланов" стало достаточно много для того, чтобы власть смогла выступать в роли верховного арбитра. В итоге мы видим ту или иную версию "семибанкирщины".

Второй эффект - узость внутреннего рынка почти неизбежно приводит к зависимости от рынков внешних и весьма компрадорскому облику местного капитала.

Третий - ограниченные ресурсы означают ограниченный силовой потенциал и невозможность эффективного контроля над внушительной территорией или/и населением.

Как следствие, даже ограниченные силы оппозиции способны создать центральному правительству почти неразрешимые проблемы. В утрированной форме это можно было наблюдать во время последних африканских кризисов, где несколько тысяч мятежников провоцировали необходимость международного вмешательства, что и неудивительно - в той же ЦАР им противостояли лишь около 3 тыс. плохо вооружённых, полуголодных и мало мобильных солдат, пытавшихся контролировать территорию размером больше Франции.

В итоге мы видим бесконечную политическую нестабильность и консервацию роли аграрно-сырьевого придатка плюс формирование специфического "свободолюбия" как ментальной нормы. Иными словами, перед нами появляется светлый образ Колумбии или Речи Посполитой, к которому иной раз прилагаются окончательно "вольные" территории в стиле Запорожской Сечи или Сомали.

"Колумбийский" характер государственности имеет и ещё одну малоприятную деталь - подобные страны слишком легко становятся объектом внешних манипуляций и удобным полем соперничества заинтересованных центров силы - в силу зависимости от внешних рынков и возможности играть на внутриэлитных противоречиях конкурирующих группировок.

Теперь посмотрим на юго-западную соседку. Для Украины характерна именно чудовищная степень концентрации капитала. На долю сотни богатейших украинцев приходится 38% ВВП - почти вдвое больше, чем в России (20%); для развитых стран обычно характерна цифра в 10-11%. При этом даже в пределах сотни активы распределяются крайне неравномерно - так, активы Рината Ахметова больше, чем у всех остальных членов первой десятки вместе взятых.

В свою очередь, на первую десятку приходится едва ли не половина капитализации сотни. Подавляющее большинство крупных состояний основано на экспорте товаров с крайне низкой добавленной стоимостью, преимущественно на Запад.

Характерный привкус Латинской Америки XIX века становится ещё сильнее, когда мы обнаруживаем у украинской модели другие примечательные детали. Во-первых, полностью поделенное между олигархическими группами медийное пространство. Во-вторых, набор абсолютно карманных политиков. В-третьих, иногда, собственные отряды боевиков.

Что касается силового потенциала, то Украина - это не Центральная Африка, однако возможностей местных полицейских формирований действительно недостаточно для подавления массовых и агрессивных беспорядков. "Беркут" (аналог ОМОНА) - это около 4 тыс. бойцов, оснащённых далеко не идеальным образом, не лучшим образом обученных и недостаточно мобильных. Численность внутренних войск - 33 тыс. человек, однако оснащены и обучены они плохо. Добрая половина украинской конспирологии (отсутствие снаряжения у срочников на Банковой, странная пассивная тактика "Беркута", зачастую банально "зевающего" провокаторов) - это лишь следствие недофинансирования и непрофессионализма.

Служба безопасности Украины (СБУ) представляет собой довольно специфическую организацию, сочетающую слабые профессиональные навыки, коррумпированность и сомнительную лояльность - влияние "оранжевых" в её структурах весьма велико.

Наконец, армия - это крайне низкая боеспособность, всё те же оранжевые тенденции (Академия сухопутных войск размещена во Львове) и очевидные причины для недовольства из-за сокращений.

При этом в основе олигархической пирамиды лежит гораздо более архаичное и манипулируемое общество, чем кажется на первый взгляд. Западная и отчасти центральная Украина была консервативной аграрной территорией даже при СССР; практически полное испарение местной промышленности привело к своеобразным последствиям. Подушевой ВВП Украины по паритету покупательной способности - между Египтом и Алжиром. Сходство с первым ещё более усиливается, если посмотреть на структуру доходов и занятости.

Формально безработица на Украине невелика (7,6%), однако, заглянув в местную статистику, можно обнаружить странный феномен - из 20 млн. трудоспособного населения она видит лишь 10 млн. наёмных работников, занятых "по всем правилам", и около 1 млн. самозанятых. Несложно догадаться, что за этими "нестыковками" скрывается чудовищная масса скрытой безработицы, неформальной и неполной занятости.

В итоге, как и в Египте, зарплата составляет лишь около 40% доходов, остальные 60% приходятся на государственную "милостыню". В итоге мы видим огромную массу полубезработных, заражённых иждивенческими настроениями и легко мобилизуемых.

При этом инструменты мобилизации находятся в умелых руках. Степень проникновения интернета на Украине - более чем в 1,5 раза ниже российской даже формально, при этом большинство местных интернет-СМИ контролируют те же персонажи, что и телевидение; количество потребляемой средним украинцем печатной продукции меньше в разы. В итоге в стране феодальной является не только экономика, но и, что логично, информационное поле. Впрочем, на этом же поле достаточно интенсивно присутствуют внешние партнёры олигархии.

Это система оставалась стабильной, пока феодальный мир поддерживался более или менее благоприятной конъюнктурой, позволявшей олигархии зарабатывать, не наступая на ноги друг другу, раздачами собственности и движением в правильном, с точки зрения украинских миллиардеров, европейском направлении - при снижении таможенных пошлин при вступлении в зону свободной торговли с ЕС сколько-нибудь технологичные отрасли должны были просесть, но оно же обещало экспортёрам сырья и полуфабрикатов около $ 700 млн.

Пропаганда согласованно вещала о законности, порядке и пособиях по безработице по 1000 долларов в месяц, которые неуклонно наступят при вступлении в ЕС... скромно умалчивая, что вступать в Евросоюз Украину не приглашали даже в отдалённой перспективе. Националисты пользовались неуклонной поддержкой; деятельность пророссийских групп - либо замалчивалась, либо служила поводом для прямых репрессий.

Правда, промышленность недоинвестировалась, инфраструктура деградировала, а завышенный по сравнению с возможностями экономики уровень потребления поддерживался за счёт внешних займов - но подобная ситуация стала привычной ещё во времена Виктора Ющенко. Украинский истеблишмент довольно очевидным образом рассчитывал решить эти проблемы за счёт вливаний ЕС - страну надеялись продать по цене, вдвое выше польской.

Однако 2012-й стал периодом промышленного спада. Конъюнктура для химиков и металлургов сложилась неудачно, их прибыли упали в разы. Вдобавок, специфические движения никогда не блиставших интеллектом местных олигархов спровоцировали дополнительные проблемы.

Внутриэлитные противоречия, связанные с экспансией "семьи" президента, и попытками администрации заставить крупный бизнес платить налоги, к чему он решительно не привык, постепенно нараставшие и ранее (что отразилось в медийном поле), резко обострились. Платёжный баланс радикально ухудшился, и впереди замаячила угроза дефолта. "Спасительное" соглашение с ЕС в реальности должно было ещё более усугубить ситуацию.

К моменту визита Януковича в Вильнюс ситуация выглядела примерно так. "Семейный" бизнес бурно расширялся, однако единственным существенным медиаактивом "семьи" являлась недавно купленная Курченко UMH group ("Корреспондент", "Комсомольская правда в Украине", "АиФ в Украине"). Естественно, под контролем властей находился и государственный Первый национальный канал, однако его доля на медиарынке весьма невелика.

Ринат Ахметов, ключевой спонсор Партии регионов и основная опора Януковича, был прямо заинтересован в подписании соглашения о свободной торговле с ЕС. При этом, несмотря на отсутствие прямого конфликта с "семьёй", он неоднократно высказывал недовольство чрезмерными темпами её экспансии. Контролирует медиа-группу "Украина", владеющую одноимённым каналом.

Виктор Пинчук (3,8 млрд.) телеканалы: СТБ, Новый, ICTV; газета "Факты". Фирменное высказывание: "Я - западный человек. Это моя главная цель. Я хочу жить в глобальном мире".

Игорь Коломойский (состояние по разным оценкам от 3 до 4,187 млрд.), кроме прямой заинтересованности в подписании соглашения о свободной торговле (экспорт его структур в ЕС примерно вдвое больше, чем в Россию), находился в длящемся конфликте с "семьёй".

Еще в конце 2012-го начались проверки на заправках, которые получают бензин с Кременчугского НПЗ, принадлежащего Коломойскому. Затем начались проблемы с авиакомпаниями. Проверки прокатились по всем структурах, связанных с группой "Приват". При этом проблемы с авиакомпаниями ранее были практически анонсированы министром инфраструктуры Борисом Колесниковым. В итоге незадолго до конфликта о Коломойском заговорили как об "украинском Ходорковском". Контролирует телеканал 1 + 1, группу изданий "Главред" и информагентство "Униан".

По утверждениям, ключевой спонсор "националиста" Тягнибока; ранее он, по собственному признанию, потратил $ 5 млн на поддержку "оранжевой революции", и до $40 млн - на избирательную кампании "Нашей Украины" Ющенко.

Примечательно, что ранее последний отзывался о нём весьма нелицеприятно: "Руки по локоть в крови". Олигарху приписывают причастность к нескольким громким заказным убийствам. Немало шума наделала и история с захватом вооружёнными боевиками Кременчугского НПЗ. Однако ключевым в истории "майдана" являются стандартные для Украины связи верхушки ультрас с владельцами "своих" клубов. ....

Пётр Порошенко (1,8 млрд.). Контролирует нынешний рупор оппозиции - "Пятый канал". Поддерживает вступление в НАТО и, естественно, евроинтеграцию. ... Иными словами, перед нами - эпичный пример украинского олигарха, твёрдо намеренного попасть в "глобальный мир" за счёт России - и твёрдо уверенного в собственной безнаказанности.

При этом принадлежащая Порошенко автомобилестроительная компания "Богдан" продемонстрировала рекордные темпы падения производства в прошлом году, а пролоббированные им спецпошлины на импорт российских автомобилей и ответные меры РФ поставили точку в истории девятикратного падения производства в украинской автомобильной промышленности. Судостроительные активы Порошенко находятся в ещё более плачевном состоянии.

Потенциально украинское машиностроение вполне конкурентоспособно (учитывая крайне низкую стоимость рабочей силы), но эффективные менеджеры класса Порошенко - это нечто, вымершее в России около десяти лет назад.

Принадлежащая олигарху корпорация "Рошен" также несёт потери из-за санкций РФ - и, возможно, понесёт ещё большие (две кондитерских фабрики олигарха находятся на территории России). Иными словами, бизнес г-на Порошенко рушится, и ему, во-первых, необходимо срочно добраться до бюджета, во-вторых - обзавестись рычагами давления на Москву. При этом он практически контролирует элиты нескольких западных областей, охотно обеспечивающих его рекрутами и политической поддержкой.

Дмитрий Фирташ ($ 683 млн.). Контролирует канал "Интер". Не слишком зависит ни от от западных, ни от российского рынков, конфликт между ним и "Семьёй" вполне описывается простейшей формулой "не поделили". К августу он вошёл в горячую фазу. Есть все признаки подготовки к президентской кампании Фирташем, который будет делать ставку не на Януковича, а на Виталия Кличко, который заявил о намерении баллотироваться на президентских выборах.

Так выглядят активы и интересы украинской олигархии. При этом, кроме противостояния "бизнеса" и "семьи", украинский истеблишмент богат и на внутренние противоречия - так, проблемы Коломойскому в трогательном согласии создавали и власти, и его заклятый "друг" Ахметов, с ним же "делит" активы и Пинчук. Спонсорский состав украинской оппозиции, по заявлениям, выглядит примерно так: Тягнибок - Коломойский, Яценюк - Пинчук и Фирташ, Кличко - в основном Фирташ, но не только.

При этом под ногами карликовых титанов существует и слой недовольной "олигархии" шиномонтажа и вещевых рынков. Украинский бизнес такого рода привык платить налоги в эфемерных масштабах (отмена упрощённого режима налогообложения для нескольких категорий предпринимателей была одним из требований МВФ), нанимать рабочую силу без официального оформления или платить зарплаты в конвертах, и торговать банальной контрабандой.

Расширяющаяся бюджетная дыра вынудила администрацию Януковича усилить налоговое давление на этот сегмент - и это было воспринято как террор и произвол (и, учитывая специфику украинских правоохранителей, это восприятие имело под собой некоторые основания). При этом в 2010-м поправки к налоговому кодексу уже спровоцировали массовые выступления. Концентрация подобного рода "рассерженных горожан" по очевидным причинам максимальна в "постиндустриальном" Киеве и приграничных областях Западной Украины, где прямолинейная торговля контрабандой есть важнейший народный промысел.

Что касается рычагов влияния Запада, то они никогда особенно не скрывались. Вполне государственные американские структуры активно финансируют "свободную" украинскую прессу - так, "Украинская правда" открытым текстом высказывается в том духе, что "независимая" журналистика в стране может существовать только... на западные деньги.

На содержании американских структур и радикалы из "Спильной справы", "отметившиеся" захватом здания Министерства юстиции. Так, её лидер, Александр Данилюк, имеет британское гражданство и совершенно официально работает на американскую государственную организацию.

Иными словами, к концу прошлого года на Украине имелись в наличии внутриэлитный раскол, массы полумаргиналов, "ущемлённый" "средний класс" и внешние силы, заинтересованные в дестабилизации обстановки.

Ход самого противостояния можно реконструировать так. Первый разгон "майдана" с последующей антиправительственной кампанией во ВСЕХ "независимых СМИ" и ненавязчиво присутствующим при разгоне "Интером" - вполне вероятно, являлись продуктом провокации связки Лёвочкин-Фирташ при солидарной позиции остального олигархата, настроенного наказать "семью". Столкновения на Банковой стилистически живо напоминают о привычных для группы Коломойского методах пересмотра отношений собственности.

Дальнейшая довольно прозрачная сделка между Ахметовым и Януковичем не затронула, однако, Коломойского и Порошенко. Далее мы видим длительный паралич, и вспышку насилия 19 января - так, для западного влияния один из законов 16 декабря (предусматривающий декларацию иностранного финансирования для получающих его организаций) крайне неприятен, давление на Ахметова со стороны посла США, раскол в Партии регионов, около трети депутатов от которой прямо контролируются Ахметовым и Фирташем, и провал любых чрезвычайных мер.

Параллельно можно было наблюдать смену декораций в западных областях, где боевики, финансируемые Порошенко, без малейшего сопротивления захватывали административные здания, населённые клиентелой Порошенко. При этом примечательно неиспользование "семьёй" даже имеющихся информационных и силовых ресурсов - скорее, мы видим желание традиционно усидеть на двух стульях. Разгром оппозиции означает для Януковича безусловную зависимость от Москвы.

Далее мы видим, во-первых, проявление очевидных противоречий внутри оппозиции - достаточно вспомнить столкновения олигархической пехоты Тягнибока с "госдеповской" пехотой Данилюка и Яценюка в здании Минюста. Во-вторых, возникновение радикального крыла среди лоялистов, опирающегося на региональный бизнес, работающий на внутренний рынок.

Как будет развиваться ситуация дальше? Проблема состоит в том, что украинская экономика балансирует на грани коллапса - в её случае мы видим весьма мрачное сочетание.

Во-первых, внешняя конъюнктура неблагоприятна: мировой рынок стали находится не в лучшей форме, политика "количественного смягчения" ФРС США - массированная эмиссия, стимулировавшая инвестиции в развивающиеся экономики - сворачивается. В итоге только за январь из фондов, финансировавших "развивающиеся экономики" было выведено $ 16,8 млрд, против $ 15 млрд. за весь прошлый год.

Во-вторых, администрация Януковича все последние годы проводила малоадекватную популистскую политику, непосильную для украинской экономики.

В-третьих, длительный политический кризис ликвидировал последние шансы на благополучный исход.

В итоге ситуация выглядит так. Даже в случае пятнадцатимиллиардной российской помощи и относительного спокойствия, украинский бюджет-2014 был абсолютно нереалистичен - предусматривая, например, 3,4% рост экономики и 16,9% рост доходов, которых не будет. При этом дефицит бюджета даже в рамках этого фэнтэзийного сценария планировалось увеличить - до почти $ 7 млрд.

Майдан спровоцировал дополнительный отток капитала и, как результат, давление на курс гривны (что привело к расходу и без того ничтожных золотовалютных резервов).

Капитуляция Януковича и задержка финансирования со стороны Москвы спровоцировала окончательный обвал. Курс гривны начал падать, и остановить этот процесс оказалось сложно. Только с 27-го до 29-го января Национальный банк Украины закачал на рынок около $ 1 млрд - больше, чем за весь предыдущий месяц. Однако уже 30-го курс достиг 8,65 гривен за доллар против 8,62 в начале прошлой недели.

Далее "интервенции" стали "вербальными" - НБУ заявлял о них, но удовлетворял лишь минимум заявок, что ещё больше усугубляло ситуацию. "Тактика" НБУ более чем объяснима - спрос на валюту еженедельно обновлял исторические рекорды, достигнув в начале февраля $ 20 млрд. В итоге 5 февраля курс гривны упал до 9,3 гривны за доллар. 6-го НБУ, используя эффект "отскока" и драконовские ограничения на покупку валюты, смог отыграть до 8,45.

Однако золотовалютные резервы Украины фактически исчерпаны - январь стоил им $ 2,6 млрд или 12,8% практически всех вливаний РФ в украинскую экономику. В итоге ЗВР снизились до $ 17, 8 млрд, при этом "живых" денег осталось, вероятно, $ 5,5 млрд.

Самым прямолинейным следствием девальвации, которая, несомненно, будет глубокой, станет рост цен - импорт занимает 41% на внутреннем рынке Украины. Однако эффекты этим не ограничатся.

Девальвация означает "удорожание" стратегического (прежде всего газового) импорта и обслуживания внешнего долга. Между тем, долг Украины только перед "Газпромом" достиг $3,3 млрд уже к концу января. При этом рефинансирование долгов практически невозможно - следствием январских приключений стало падение кредитного рейтинга до преддефолтного уровня ССС с негативным прогнозом на 7 февраля, что крайне затрудняет любые внешние займы.

Между тем, падение рейтингов и негативные прогнозы адресовались не только госдолгу, но и валютным депозитам крупнейших банков и облигациям ряда крупнейших компаний.

"Подтекст" очевиден. Девальвация неизбежно вызовет кризис банковской системы Её запас прочности сейчас существенно ниже, чем в 2008-м. Банковская система так и не достигла докризисных показателей. Прибыль в 2013-м упала в 3,4 раза, в декабре банкиры работали с чистым убытком в 0,97 млрд. гривен. При этом доля валютных депозитов, на "стоимость" которых девальвация окажет самое прямое влияние, составляет 35%; доля проблемных кредитов очень высока - 40%.

Кроме того, в 2008-м кризис плохих долгов был во многом блокирован усилиями иностранных банков - однако с тех пор их доля на украинском рынке упала с 40 до 16%; вливания шестилетней давности так и не окупились. Вдобавок, объём размещённых депозитов падает со второй половины января.

Формально падение невелико, но процесс идёт с ускорением - только за пять дней, с 27-го по 31 января, банки потеряли 7 млрд. гривен. В итоге, если курс превысит 9,5 гривны за доллар, крах банковской системы будет автоматическим. Между тем, вероятность этого очень велика уже в ближайшем будущем.

Не намного лучше выглядит и положение крупнейших украинских компаний. Двенадцати из них, включая "Нафтогаз", "Укрзализныцу" (местный аналог РЖД) и основные структуры Ахметова ("Метинвест" и "ДТЭК") рейтинг снижен до того же преддефолтного ССС с негативным прогнозом. Иными словами, саботаж "Ботаника" может обойтись ему слишком дорого.

Далее положение фигурантов списка будет только ухудшаться. Так, в январе производство стали упало на 12%, при том, что обычно в начале года конъюнктура относительно благоприятна. Равным образом, упало производство ферросплавов. "Нафтогаз" столкнулся с кризисом неплатежей, и оказался вынужден снизить поставки газа в 11 увязших в долгах областей до технологического минимума.

Может ли помочь Украине Евросоюз? Годовой бюджет ЕС на 2014-й составляет 135 млрд. евро, и подвергся сокращениям впервые за 56 лет. Масштабные вливания в экономику Украины при нависшем дамокловом мече в виде южноевропейских экономик (госдолг Италии достиг 133% ВВП) - абсурд.

Европейский ЦБ (в данный момент - фактически псевдоним Германии) не так давно распространил заявление, в котором рекомендовал проблемным странам еврозоны опираться на собственные силы, ибо внешней помощи не последует в любой ситуации, кроме откровенно катастрофической.

Далее, процесс принятия решений в ЕС весьма длителен. США в очередной раз приблизились к потолку госдолга - денег ни на помощь, ни на вмешательство у них в ближайшие годы нет, и не будет.

В итоге разговоры о немедленной и масштабной помощи "демократическому" правительству, начавшиеся с подачи главы европейской внешней политики Кэтрин Эштон, весьма быстро заглохли. Украина, очевидно, может рассчитывать максимум на $ 15-$ 19 млрд; при этом выплаты будут растянуты до 2020-го и начнутся только после "оздоровления" экономики по рецептам МВФ.

Далее, фонд абсолютно точно не будет оказывать поддержку гривне до достижения ей курса в 9,6 - 10,5 за доллар (это курс рекомендованный самим фондом) и, весьма вероятно - до обвальной девальвации (в 2008-м МВФ активизировался только после 50% снижения курса).

Иными словами, без массированной и быстрой финансовой помощи Украина - банкрот независимо от персоналий во власти. Исходя из чисто экономических факторов, как минимум 20% снижение уровня жизни на Украине и попутный всплеск протестных настроений были неизбежны в любом случае.

Проблема, однако, состоит в том, что виртуозы бензопилы и гениальные похитители спирта (они же крупный украинский бизнес) откровенно заигрались при деятельной помощи Запада, что открывает принципиально новые возможности для коллапса. Политический кризис, наложившись на экономический, способен усилить его радикальным образом, что, в свою очередь, повлечёт за собой радикализацию протеста. При этом мы видим раскол как среди оппозиции, так и среди лоялистов.

Перспективы Украины достаточно прозрачны. Впереди - резкое падение уровня жизни (со всеми сопутствующими эффектами) и длительная пауза в каком бы то ни было экономическом развитии. По сути, мы увидим ещё один шаг в Молдавию - и, возможно, далеко не один. Период нестабильности будет неизбежно длительным. Вопрос о территориальной фрагментации страны (причём отнюдь не по чехословацкому сценарию), по сути, можно считать решённым - спорить можно лишь в конкретных сроках. 

Евгений Пожидаев, ИА REGNUM

Комитет