В палате номер пять больная тоже долго не могла уснуть. Она мысленно рисовала себе картины расправы с Арсением Яценюком, который завел в глухой тупик план по ее досрочному освобождению с последующим самовывозом в Германию. Тимошенко в последнее время пребывает в чрезвычайно возбужденном состоянии. Она думает, что преступный режим готовится умертвить ее перед освобождением.

Буквально на днях Юлия Владимировна видела сюжет по «Евроньюс», в котором вдова Ясира Арафата рассказала о выводах швейцарской экспертизы тела своего мужа. Оказалось, что кто-то дал палестинскому лидеру чаек с полонием, содержание которого в тканях эксгумированного тела превышает норму в несколько десятков раз. После этого Юлия Владимировна вообще перестала спать. Она не гасила верхний свет, чутко вслушивалась в шаги охранника и отказалась принимать пищу.

Из сообщения Государственной пенитенциарной службы Украины: «Заключенная Тимошенко Юлия Владимировна захотела получить в свое личное распоряжение следующие измерительные приборы: измеритель электромагнитного поля – 1 шт., измеритель качества воды – 1 шт., цифровой шумометр – 2 шт. Рассмотрев заявление осужденной, руководство приняло решение позволить ей пользоваться этими устройствами».

Шапочка из фольги, надетая на голову, тихо шуршала и потрескивала. Юлия Владимировна тихонько встала, взяла прибор и стала замерять уровень электромагнитного поля возле своей головы. Прибор непонятно щелкал и мигал красной лампочкой.

Тимошенко не знала, что пользуется измерителем качества воды, поэтому она с тревогой снимала показания прибора. По ее расчетам выходило, что за стенкой работает мощная электромагнитная пушка, которая бьет направленным пучком разогнанных до сверхсветовой скорости протонов прямо ей в голову.

«Надо сделать шапочку из трех слоев фольги», – решила политическая заключенная и на всякий случай проверила японским дозиметром качество воды в биде. Придя в ужас, Тимошенко красным фломастером написала на стенке: «Эти твари повсюду, они убивают нас электромагнитным излучением».

Тем временем таджики на «УП» били тревогу, рассказывая о целенаправленном срыве Партией регионов саммита в Вильнюсе. Кокс и Квасьневский, разминая затекшие от сна в неудобной позе ноги, обозначили крайний срок освобождения Тимошенко – 14 ноября. Если женщина в шапочке из фольги не будет вывезена на лечение, в котором она, судя по ее техническим заявкам, безусловно, нуждается, то Украина никогда не вернется в дружную семью европейских народов.

Арсений Петрович всю ночь лично писал новый вариант проекта закона о принудительном лечении своей шефини в клинике «Шарите». Он ходил кругами по кабинету, периодически чесал бурно растущую проплешину, и быстро черкал пару строк в блокноте. Пресс-секретарша смирно стояла возле шифоньера, дожидаясь команды Арсения.

Наконец, Яценюк бросил ей под ноги скомканную бумажку и дал команду: «Доработать!». С исполнительным визгом пресс-секретарша умчалась в комнату, где бухал «мозговой штаб» Арсения Петровича. Поскольку никто из присутствующих не смог разобрать каракули великого руководителя, приходилось действовать интуитивно, исходя из задачи сделать так, чтобы вся вина пала на преступный режим.

Миллионы людей собирались выйти под стены Верховной Рады, чтобы потребовать немедленного освобождения политической заключенной. Однако, узнав, что «Батькивщина» постоянно кидает с оплатой, отложили свой искренний порыв до лучших времен.

Время как будто остановилось. Анжелика Лабунская нервничала. Она вспомнила, что съела очень калорийный кусочек бисквита, и теперь с подозрением смотрела на то, что некоторые оптимисты называют талией. Волею судьбы она стала рупором свободы Тимошенко, поскольку ей выпал случай написать чудесный законопроект, в соответствии с которым Юлия Владимировна могла стать первой в истории заключенной, которую освобождают на основе повального законодательного идиотизма.

А в кабинете спикера по-прежнему кипели страсти. Невыспавшийся дедушка с раздражением слушал откровенную хуйню, которую нес Арсений Яценюк, доказывая необходимость положить законопроект Лабунской в пакет, пакет в яйцо Евросоюза, а яйцо отправить на рассмотрение Венецианской комиссии. По лицу Арсения было видно, что он врет.

Тягныбок молча теребил свою несвежую вышиванку и дожидался случая вставить свое веское фашистское слово. Ему не терпелось рассказать, как вчера вечером, совершенно случайно, он догнал в туалете миссию Кокса–Квасьневского и сумел их убедить в том, что «Свобода» не является антисемитской политической силой. Неожиданно зазвонил телефон прямой связи со Старшими Товарищами. Дедушка осторожно взял трубку, некоторое время молча слушал, а потом сказал: «Хорошо».

P.S. Пока вы читаете эти строки, автор ломанулся в Раду, чтобы посмотреть, как там обстановка. Хотя практически всем понятно, что все снова перенесут.

Александр Зубченко, Версии

Комитет