Рассказывая о том, какие огромные плюсы содержит в себе для Украины и украинцев сближение с ЕС (впрочем, не приводя при этом каких-либо серьезных аргументов), украинская власть традиционно забывает упомянуть о вполне реальных минусах, которые негативно скажутся как на экономике державы в целом, так и на благосостоянии отдельного гражданина в частности. Казалось бы, после обнародования проекта соглашения ситуация упрощается: любой желающий может изучить текст этого документа и сделать соответствующие выводы. Однако это кажется несложным лишь на первый взгляд, поскольку на самом деле в документе содержится масса положений, за которыми скрываются вполне конкретные смыслы.

В преамбуле документа, например, сказано, что Киев обязуется «обеспечивать постепенную адаптацию законодательства Украины к законодательству ЕС». В статье 2 записано: «Уважение демократических принципов, прав человека и основных свобод, как определено, в частности, в Хельсинкском заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года и Парижской хартии для новой Европы 1990 года, а также в других соответствующих документах по защите прав человека, в том числе всеобщей декларации прав человека ООН 1948 года и Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод 1950 года».

А статья 14 декларирует, что сотрудничество Украины и Евросоюза «в сфере юстиции, свободы и безопасности будет происходить на основе принципа уважения прав человека и основных свобод».

Создав впечатление, что все законодательство Европы направлено исключительно на повышение стандартов жизни для каждого гражданина и державы в целом, агитаторы за евроинтеграцию «забывают» про некоторые нюансы. Один из них – существование в европейском законодательстве понятия реституции, т.е. возвращения бывшим владельцам незаконно конфискованного имущества.

Это понятие давно и прочно укрепилось в законодательстве ЕС – как гарантия права граждан мирно распоряжаться своим имуществом. Причем в Европе вопрос реституции рассматривают в комплексе – т.е. как относительно возвращения странам культурных ценностей (в основном речь идет о вывезенном во время войны культурном достоянии), так и по восстановлению права собственности отдельных граждан на изъятое у них имущество.

В Европе вопрос восстановления прав собственности урегулирован достаточно давно. В пакете документов к Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод 1950 года (точнее – в статье 1 «Защита собственности» Протокола №1 к этой Конвенции) четко оговорено право на владение своим имуществом, откуда истекает обязанность государств на возвращение незаконно изъятой собственности. Процесс этот происходил не без проблем, серьезно ослабив экономику европейских стран.

К примеру, одна только Германия была вынуждена вернуть имущество на сумму порядка 10 млрд. долл. в ходе 500 тыс. реституций. Причем во всех странах ЕС «хозяева» находились даже в случаях, когда установить первоначальных владельцев представлялось весьма затруднительным. Например, в Испании был прецедент, когда владельцу вернули имущество, изъятое в середине XVIII века!

Точно также волна реституции охватила все без исключения государства Восточной Европы, которые вступили в ЕС. И здесь этот процесс нанес очень серьезный удар и по национальным интересам государств, и по правам граждан из числа нынешних собственников. «Реституционный опыт» этих держав показал, что в свое время сам факт подготовки к вступлению в Евросоюз стал причиной нездорового возбуждения бывших хозяев недвижимости и земельных участков.

В странах Прибалтики, едва они привели законодательство в соответствие с требованиями и нормами ЕС, свою потерянную собственность сразу же принялись возвращать финны, немцы, шведы, граждане США, Израиля, Австралии. Опыт Латвии и Литвы свидетельствует, что эти собственники сразу же принялись массово использовать данную недвижимость в коммерческих целях, арендная плата резко возросла, что «потянуло» за собой и цены на недвижимость на рынке в целом.

Сейчас, рассказывая о проведении реституции в этих странах, в ЕС указывают, что параллельно были запущены механизмы компенсации для граждан, у которых начали забирать собственность в пользу прежних хозяев. Так, в Латвии люди, проживающие в домах, возвращенных старым хозяевам, могли оставаться там еще в течение 7 лет и выселить их можно было лишь с предоставлением равноценной жилплощади. В Литве хозяева земли, на которой в советские годы была произведена застройка, получали права на аналогичные участки в других регионах.

Однако на практике это «решение проблемы» вызвало множество нареканий со стороны тех, кого принялись лишать недвижимости – ведь по странной логике ЕС, приоритетной является защита прав старых хозяев. А нынешние владельцы как-то ушли на второй план, хотя абсолютное большинство из них завладели этой собственностью вполне законно. Полученное ими взамен жилье чаще всего имеет гораздо более низкие показатели в плане престижности расположения и, как следствие, стоимости на рынке. Если применять эти сценарии к Украине, то это все равно, что взамен квартиры на Крещатике в центре Киева получить квартиру в панельном доме в Фастове.

Но гораздо больший урон был нанесен экономике государств. Ведь отданные земельные участки и объекты недвижимости – как вернувшиеся прежним владельцам, так и отданные в качестве компенсации за те участки, которые нельзя вернуть – выведены из хозяйственного обращения государства, нанеся тем ему серьезный ущерб. Причем страны Прибалтики с мизерной территорией – не из разряда тех держав, где земли хватает, здесь каждый акр на вес золота.

Другие страны бывшего соцлагеря (Венгрия или Болгария) решили смягчить этот урон, отдавая не все объекты и земли прежним владельцам, к тому же рассчитываясь за них во многих случаях деньгами из государственного бюджета, а также акциями предприятий. В итоге основная часть земли из «бывших владений» осталась у государства, но бюджеты этих стран потеряли десятки миллиардов евро.

Кстати, в соседней Польше после одобрения соответствующего закона о реституции выяснилось, что державе надо вернуть собственности на 60 млрд. долларов польским, еврейским и немецким хозяевам. В условиях затянувшихся кризисных процессов такие роскошные подарки – удар ниже пояса по национальным экономикам.

Но в ЕС никак не уймутся. Вот в феврале 2013 г. заместитель председателя Европейской комиссии Антонио Таяни предложил расширить «возможности реституции», имеющиеся у стран-членов. По его словам, действующее европейское законодательство оказалось недостаточно эффективным с точки зрения возвращения незаконно вывезенных национальных сокровищ. Предлагаемые изменения должны обеспечить возвращение большего числа культурных ценностей за счет увеличения крайнего срока для требований о реституции и улучшения обмена информацией между национальными органами о движении культурно значимых объектов. Казалось бы, речь идет только о культурных ценностях.

Однако понятие реституции имеет в ЕС комплексный характер, поэтому можно смело прогнозировать и усиление прав прежних владельцев иной собственности в странах Евросоюза, а также более жесткие механизмы по обеспечению имущественных прав.

Не вызывает сомнений, что процесс реституции коснется и Украины – вместе со сближением с ЕС и берущимся обязательством «постепенной адаптации законодательства Украины к законодательству ЕС».

На сегодня в нашей стране проблемы реституции рассматриваются исключительно в области возвращения культурных ценностей. В резолюциях Генеральной ассамблеи ООН 1983, 1987, 1993 и 1995 годов зафиксированы некоторые факты реституции культурных ценностей при участии Украины. Существует устав Межправительственного комитета по содействию возвращению культурных ценностей странам их происхождения или их реституции в случае незаконного присвоения от 24.10.1978 г., подписанный Украиной.

Также действует постановление Кабмина от 13 мая 1996р. № 513 «О представителе Правительства Украины в Межправительственном комитете ЮНЕСКО по содействию возвращению культурных ценностей странам их происхождения или их реституции в случае незаконного присвоения». Однако вся эта деятельность не касается возвращения недвижимости бывшим хозяевам.

Заметим, что в последние годы украинскими парламентариями уже делались попытки запустить процесс реституции в форме возвращения имущества бывшим владельцам. Например, в Верховную Раду подавался законопроект «О возобновлении прав собственности физических лиц на имущество, принудительно отчужденное органами СССР», который вносили народные депутаты Михаил Сятиня и Сергей Ратушняк. Этот проект, впрочем, так и не стал законом.

Но даже этому «смелому» проекту было далеко до реалий в ЕС. Ведь действие его норм не должно было распространяться на возвращение имущества, которое было принудительно отчуждено в условиях военного или чрезвычайного времени; изъято в случае стихийных бедствий, аварий, эпидемий, эпизоотий в интересах общества по решению органов государственной власти; отчуждено в интересах государства или территориального общества в результате признания недействительными договоров купли-продажи, урегулированных гражданским законодательством; иные исключения или отчуждение объектов права частной собственности в интересах государства в случае нарушения порядка использования собственности.

Под последний пункт этого законопроекта подпадала большая часть отчужденного имущества, если было бы доказано, что имущество было отнято на законных основаниях (в интересах государства). Законодательство же ЕС таких исключений не допускает, то есть имущество должно возвращаться безо всяких оговорок.

В то же время известно – в Украине хватает претендентов на возвращение имущества. Ведь вся Западная Украина – сплошь и рядом бывшие владения польской шляхты (очевидно, недаром Польша так яростно лоббирует вступление Украины в ЕС).

Кроме польских владений, немалая часть старых зданий в Черновцах, Тернополе, Ивано-Франковске – это бывшее имущество и еврейских, и немецких семей. К слову, евреи претендуют в Украине на 800 культовых сооружений, кладбищ, бывших еврейских школ и больниц. Свои владения на Приднепровье, во Львове и в Киеве имели Романовы, Голицыны, Энгельгарды, Потоцкие. Сегодня во Франции живет известный бизнесмен Терещенко, предки которого во время революции 1917 г. кинули свои особняки и заводы, убегая с Украины.

Отдельная тема – имущественные требования целых национальных объединений. Так, еще в 2006 году ряд объединений крымских татар («Азал­тык», «Койдешлер», «Намус» и «Черкез-Кермен») требовали от Украины проведения реституции имущества, конфискованного у крымских татар при депортации. По данным самих крымских татар, реституции должно подлежать 997 тыс. га земли, а также имущества на 30-40 млрд. долларов.

Сложно себе представить, как держава сможет выдержать удар от реституции, готовящейся в контексте евроинтеграции. Не вызывает сомнений, что никакой мировой финансовый кризис, никакие падения производства в металлургии и других стратегических отраслях украинской промышленности не сравнятся с таким возможным колоссальным ущербом для экономики и финансов страны. Справится ли с ним Украина как суверенное государство – очень большой вопрос.

Виктор ЛОГВИНЕЦ, ОДНА РОДИНА

Комитет