Классический пример — древнеримская цивилизация. Ее история — это история непрекращающихся войн. Целевой ориентир состоял в распространении власти Рима до пределов эйкумены. Проект Pax Romana мыслился именно как мировая империя. Еще более кровавой была история Ассирии. Ассирийская столица Ниневия описывается в Библии устами пророка Наума следующим образом: "Он никогда не остается без добычи. Слышен свист плети и грохот колес. Стремительно несутся кони, и подскакивают колесницы. Всадник, пламя меча, молния копья, множество убитых, груды трупов… и нет конца этим мертвым телам. Они спотыкаются об эти мертвые тела".

Очевидно, что ориентир господства завел человечество в период Античности в тупик. При столкновении множественности воль к господству должна была наступить эра войн, победитель в которых и становился бы мировым властителем. Выход из тупика тогда был найден. Каждая из цивилизаций прошла ценностную инверсию, связанную с представлением о бренности власти, о ложности императива господства. Образу царя мира противопоставлялся образ учителя мира.

Для Востока такой инверсией стал буддизм, для ареала авраамических религий — христианство.

И Будда, и Христос сознательно избрали учительство вместо властвования. Произошел переход на новую, более высокую стадию социальной эволюции человечества.

Однако проектирование мирового господства продолжало находиться в актуальном общественном дискурсе. Эта тема неизменно присутствовала в эсхатологических концептах разных народов. В конце времен должно, согласно этим пророчествам, учредиться мировое государство с единым властителем мира. Это государство станет воплощением зла, близким к абсолютному. Оно может выступить под видом традиционных государств, но в действительности содержать отрицание заложенных в них общежительских оснований.

В христианской семантике это царство Антихриста, в исламской — лжемессии Даджаля. Но далее в футурологической перспективе следует вселенская битва сил "света" и "тьмы" — христианский Армагеддон.

И после низложения "мирового правительства" установится Царствие Божие. Характерно, что это будет именно Царствие, то есть государство. О первозданном бытии в раю в категориях царствования речь не шла. Следовательно, это надо понимать так, что в будущем будет установлено идеальное по ценностным основаниям управления и вселенское по масштабу распространения государство.

Насколько мировые тренды соотносятся с эсхатологией религиозных откровений? Возможностей для практической реализации проектов мирового господства в период Античности не было. Появление таких возможностей связано с процессом глобализации.

Мировое правительство становится потенциально возможным, когда появляется возможность управлять миром в целом, когда обнаруживаются такие ресурсы и технологии. В этом смысле распространение мифологем — о девяти мудрецах, или о тамплиерах, или об эзотериках египетских мистерий, будто бы тайно управляющих миром, — само по себе дезавуирует очень серьезную тему.

Характерно, что особо распространились они в свое время в масонской среде, отвлекая внимание от реального участия масонов в политической борьбе. Все эти тайные группы, конечно, могли влиять на то или иное правительство, быть при каком-то правительстве того или иного государства. Но могли ли они управлять миром в целом? Был ли мир един? Были ли технологии, позволяющие осуществлять управление в мировом масштабе?

Конечно, правитель любого государства мог попасть в зависимость от тех или иных ростовщиков или эзотериков. Но он мог также учинить разгром такой группировки. Следовательно, самим правительством эти группировки не являлись. Когда в таком случае появляются условия для реальной реализации проекта мирового правительства? Очевидно, что тогда, когда достигается создание единой мировой системы.

Речь идет здесь не об упразднении различий между народами, а о создании единого коммуникационного пространства, когда каждый из народов перестает быть самодостаточным.

В выстраивании такой системы и состоит суть глобализации. Формирование ее начинается с эпохи Великих географических открытий. Вначале устанавливается торговое единство мира. Национальные экономики  ориентированы теперь в значительной мере на глобальный рынок и оказываются зависимыми от него.

Следующий шаг — появление латентного механизма мирового управления — единой финансовой системы. Далее — единая информационная система. Посредством торговли, финансов и информации, а также военной мощи мировые бенефициары получают реальную возможность управлять человечеством. Они, собственно, уже и управляют. Весь вопрос состоит в институциональной легализации этого управления.

Насколько вообще повестка создания мирового правительства соотносится с тенденциями развития мира? Здесь мы должны рассмотреть два принципиальных вопроса. Первый вопрос — единство мира в качестве единой мировой системы. Если мы посмотрим в рамках мегаисторической эволюции, то будет очевидно, что связанность мирового пространства определенно возрастает. Второй вопрос: управляемость миром усиливается или ослабевает?

Если мы посмотрим в мегаэволюционной проекции, то опять-таки увидим, что управленческие технологии неуклонно совершенствуются. Помимо директивных методов управления появляются косвенные, а далее — и "мягкие", "контекстные", и иные, связанные с возможностью воздействия на сознание и подсознание человека. Следовательно, основания для создания мирового правительства определенно исторически возрастают.

Посмотрим теперь, как исторически формировался этот институт глобального властвования. Итак, начало институционализации мирового правительства совпадает с созданием единой финансовой системы. Вначале создается единое торгово-экономическое пространство, а затем появляются механизмы финансового управления им. Но мир не был един политически. Будучи все более интегрированным в финансово-экономическом отношении, он не имел политического единения. Возникают две параллельные власти — политическая (национальная) и финансовая (мировая). Первоначально такое разделение выражалось в конфликте.

Это традиционный конфликт, который описан во всех учебниках по всеобщей истории. Дворянская аристократия боролась с буржуазией, попрекая ее низостью происхождения, недоступностью для нее этики рыцарства. Буржуазия долго не допускалась на уровень истэблишмента. Нежелание признавать буржуазию в качестве элиты составляло дух Викторианской эпохи в Англии.

Вплоть до смерти в 1901 г. королевы Виктории не допускались браки между представителями крупной аристократии и буржуазии. Снятие этого запрета явилось важной вехой формирования новой элиты, которая и выстраивает новую архитектуру мирового управления.

Вначале финансовая власть существовала параллельно с властью политической, но затем все более стала подчинять ее своему влиянию. Исторически изменение соотношения между ними совпало со временем формирования финансовой империи Ротшильдов.

В начале XIX в. пять сыновей Майера Ротшильда основывают финансовые дома во Франкфурте-на-Майне, в Вене, Лондоне, Неаполе и Париже. По сути дела с наполеоновских войн, — а ротшильдовский клан стоял в значительной степени за наполеоновскими войнами — появляется особый фактор военных кредитов, провоцирующий развязывание войн. С этого же момента возникает феномен мировых финансовых кризисов. За каждым из финансовых кризисов обнаруживается управляющая роль мирового бенефициария.

Такая же роль обнаруживается в крупнейших революциях. Журнал Forbes, как известно, ежегодно публикует списки самых богатых людей планеты. Но удивительно, что там нет ни Ротшильдов, ни Рокфеллеров, ни Варбургов, ни Морганов. О чем это говорит?

Во-первых, о недостоверности самого списка, указывающего на ложный след в определении "мирового бенефицариата". Во-вторых, о том, что миром правит не капитал индивидуумов, а капитал групповой. В открытых источниках циркулирует информация, согласно которой те же Ротшильды владеют капиталом в 1,7 трлн долл. Это состояние клана в целом, тогда как у отдельно взятого из его представителей капитал, по меркам Forbes, может казаться не столь значительным.

Так, например, швейцарские ученые в недавних своих исследованиях показали, что все крупнейшие ТНК встроены друг в друга. Они не просто связаны между собой, но представляют единую систему, в том числе и в управленческом плане. Это не значит, что мировое правительство — это некий клан, к примеру, Ротшильдов.

Многие исследователи пишут, что на уровне мирового бенефицариата существуют межклановые противоречия. Описывается история борьбы Ротшильдов и Рокфеллеров. Но это не меняет сути дела. Бывают правительства единые, а бывают — коалиционные. Поэтому представленность в мировом правительстве может быть в разных клановых и страновых пропорциях. Другой вопрос — есть ли столица у мирового правительства? Это вовсе не обязательно.

В отличие от государств прошлого, новая мировая империя выстроена по сетевому принципу. Мировой бенефицариат по своей природе космополитичен. Он не подчиняется какому-то геополитическому субъекту — напротив, сам использует доминирующий геополитический субъект в своих целях. Понятно, что есть центр, где в основном размещены структуры мирового правительства.

Первоначально, в доротшильдовские времена, в качестве такого центра выступала Венеция. Дальше, когда возникает угроза со стороны Османской империи, этот центр мирового финансового капитала переносится в Голландию. Многие венецианцы переезжают туда. Дальше, ввиду неустойчивости той же Голландии по отношению к внешним вторжениям, следующей столицей финансового центра мира становится Лондон. Особую лоббистскую группу в Англии, выступающую за свободную торговлю, называли "венецианской партией". Но далее выяснилось, что даже островная Англия имеет высокие риски быть пораженной ударом извне. Эти риски были очевидными уже в период наполеоновских войн и актуализируются снова в Первую и особенно во Вторую мировые войны. После этого центр мирового бенефицариата переносится в США.

И по сей день именно США выступают в качестве центра фактически созданной мировой империи. Но исторический экскурс показывает, что никакое из государств, в том числе и североамериканское, не тождественно мировому правительству.

Над США, над национальным американским правительством находится некий надстоящий властный актор. Когда американские президенты забывали о том, кто является подлинным распорядителем их страны, это заканчивалось такими инцидентами, как с Кеннеди или Никсоном.

Важна в данном случае фиксация того факта, что для США и для американского народа благостное будущее во главе мира с точки зрения интересов мирового бенефицариата не гарантировано. Центр мира может быть сменен, так же как это уже не единожды имело место в истории. Еще вопрос: существует ли непосредственная институция мирового правительства?

Чаще всего в таком качестве в последние годы определяется Бильдербергский клуб. Раньше в этой роли постоянно фигурировали различные масонские ложи. Здесь принципиально важно не путать форму и содержание. Формы функционирования мирового бенефицариата могут быть любыми. Масонство было, в частности, достаточно удобной формой для консолидации западных элит в XVIII–XIX вв.

Но сегодня говорить о том, что именно масоны или Бильдербергский клуб управляют миром — это означает подмену содержания формой, направление дискурса о перспективах мирового правительства по ложному пути. Итак, мировое правительство фактически уже сложилось. Но возникает вопрос: будет ли оно всегда находиться за ширмой  "мировое"? Насколько оно будет закамуфлировано в будущем? Если посмотреть, несколько столетий вся история идет не только по пути усиления власти мирового правительства, но и по пути его легализации. Если эта тенденция верна, то мировое правительство будет во все большей степени предъявлено миру.

Уже в мировых сценарных прогнозах (в частности, в сценарных прогнозах ЦРУ) хотя и не используется термин "мировое правительство", но говорится о некоем международном органе (которым будет не ООН), становящемся центром принятия глобальных управленческих решений. Этот международный орган будет в постоянно действующем режиме решать насущные проблемы мира. А что это, по своим функциям, как не мировое правительство? Удивительным образом выстраиваемая архитектура нового мира совпадает с содержанием эсхатологических пророчеств.

Возвращаясь к исходной постановке проблемы, вновь, как во времена Нагорной проповеди, обнаруживается дихотомия: с одной стороны — стремление к мировому господству (биологическая интенция бытия), с другой — христианская альтернатива (не мировое господство, а мировое спасение). В обоих случаях речь идет о государстве в мировом масштабе. Вопрос состоит в ценностной природе этого государства. Как видим, религиозные пророчества и тренды мирового развития совпадают. И в повестке будущего уже сегодня различаются черты грядущего Армагеддона.

Вардан Багдасарян, Россия навсегда

Комитет