За двадцать с небольшим лет, прошедших после распада Советского Союза и обретения Беларусью независимости, республика прошла три этапа в формировании своей внешнеполитических концепции.

Этапы формирования внешнеполитической стратегии

С 1991 по 1994 год – ориентация на Россию и страны СНГ как попытка уйти от последовавшего посла развала страны хаоса. В основном, это был интуитивно-эмоциональный выбор, связанный с некоторой психологической неготовностью белорусской элиты принять новые условия существования белорусского государства и народа.

При этом в данный период сфера культуры, образования и истории была отдана на откуп национал-радикалам, которые начали пытаться осуществлять по примеру Прибалтики жесткую политику псевдонационального строительства, выбрав в качестве объектов преследования и травли основные составляющие проекта «Русский мир»: язык, литературу, религию, историю. В результате этого грубого давления белорусы еще больше эмоционально сплотились вокруг идеи возврата в Союз.

С 1994 по 2006 год – время уже гораздо более осознанной и осмысленной ориентации белорусской элиты на Россию, т.к. в основе идеи союза двух стран начали лежать экономические причины, а также желание элит двух стран создать новую (старую) политическую конструкцию, которая была бы похожа на СССР в новом формате – без идеологии, но с экономическим фундаментом.

С приходом в 2000 году к власти в России Владимира Путина данная концепция претерпела некоторые структурные изменения в сторону увеличения экономической составляющей, но на официальном уровне все осталось по-прежнему, несмотря ни на какие дипломатические скандалы того времени.

С 2006 по 2010 год наступил третий этап в развитии белорусской внешнеполитической линии, который я бы охарактеризовал как головокружение от успехов.

Стабилизацию в 2002-2005 годах политической обстановки и серьезный экономический рывок, полученный в результате дотирования белорусской экономики со стороны России приблизительно на 6-8 млрд. долларов в год за счет низких цен на газ и поставляемую ниже рыночных цен нефть, белорусские власти восприняли исключительно как свою личную заслугу.

В результате было принято решение попробовать осуществить маневр практически всех постсоветских государств по отношению к России – пойти на Запад, осуществив перевооружение промышленности за счет России.

Как стало впоследствии известно, практически сразу же после выборов 2006 года премьер-министр Беларуси Сергей Сидорский написало письмо своему российскому коллеге относительно возможности выхода Беларуси из проекта Союзного государства с Россией. Параллельно была предпринята попытка развернуть несколько мощных экономических проектов с целью уйти от тотальной энергетической зависимости белорусской экономики от России – начали прорабатываться венесуэльский и иранский нефтяной проекты, начались игры с Прибалтикой, Украиной и Азербайджаном.

Концепт «Беларусь как Брестская крепость»

Какая реальность моделировалась идеологами данной внешнеполитической и внутриполитической конструкции в период 2006-2010 годов?

Во внешнем плане данная идеологическая конструкция работала на рост конфликтности между Россией и Западом, которые должны были бороться за влияние на лимитрофа, а он, в свою очередь, должен был получать различного рода профиты от одной и другой стороны.

Внутриполитическим содержанием данной конструкции, работающим на бессознательном уровне, являлся посыл «Беларусь – Брестская крепость – символ героизма». Во внутриполитическом плане данная конструкция работает на перманентное сохранение в массовом сознании стереотипа осажденной крепости: «гарнизон» («население») должен быть в состоянии постоянной боевой готовности и не забивать себе голову ненужными мыслями.

Естественно, такая конструкция не может существовать без врагов – внутренних и внешних. И если со внутренними врагами все было ясно – это прозападная оппозиция (пророссийских общественно-политических сил, зарегистрированных в республике - до сих пор не существует), то с внешними было не так просто, т.к. в рамках этой концепции врагами выступали как Россия, так и Запад. Именно поэтому в качестве прорывных энергетических проектов были выбраны проекты с Ираном и Венесуэлой.

В случае их успешной реализации (что должно было выразиться в постоянном притоке валюты для стабилизации курса белорусского рубля и формирования положительного торгового сальдо) это позволило бы руководству республики по-новому разговаривать как с Россией, так и с Западом. Однако задуманному не суждено было сбыться.

Вместо удачливого лимитрофа Беларусь оказалась в положении европейской «Северной Кореи», когда инициируемые прозападной частью окружения белорусского президента проекты ухода от российской энергетической поддержки закончились вполне логичным пшиком по причине экономической затратности и неконкурентоспособности.

В результате к лету 2010 года руководство республики оказалось перед жестким выбором – или с неясной перспективой идти на Запад без финансовых вливаний со стороны России и возможностью потерять власть в результате давления Запада, или войти в союз трех с понятными экономическими и политическими перспективами.

Концепция Евразийского союза как выход из мировоззренческого кризиса

В 2010 году начал динамично развиваться проект евразийской интеграции, что совпало с весьма сильным давлением на официальный Минск со стороны Запада по поводу итогов президентских выборов 2010 года. В результате, с 2010 года по настоящее время (четвертый этап), Беларусь пытается адаптировать новые для себя политические и экономические условия существования в Таможенном союзе с целью извлечения максимальных политических и экономических выгод, как для стабильности власти, так и для более стабильного и уверенного развития белорусской экономической модели.

В результате произошел возврат от внешнеполитической концепции Беларуси как своеобразной «Брестской крепости», со всех сторон по периметру окруженной врагами, снова к концепции развития крепкого политического и экономического союза с Россией и другими странами ТС.

Несомненно, в основе возврата к прежней схеме лежало два фактора.

Во-первых, резкое геополитическое и экономическое усиление роли России в мире, ее вхождение в восьмерку самых мощных экономик мира и поддержание статуса второй мировой супердержавы.

Во-вторых, то, что в силу целого ряда объективных и субъективных причин руководство республики не смогло осуществить внешнеполитический разворот на Запад. Запад так и не прекратил политическое давление на официальный Минск, с одной стороны, с другой – республика в силу недостатка ресурсов (временных, финансовых и т.д.) так и не смогла достичь реальной независимости от России и продолжает функционировать как региональный придаток российского рынка – от 50 до 80% белорусской товарной массы (в разные годы, за исключением калия, нефти и нефтепродуктов) поступает на российский рынок.

На Запад идет в основном только калий, нефть и продукты нефтепереработки, плюс страны третьего мира осуществляют небольшие закупки продукции белорусских промышленных брендов – МАЗа, МТЗ, БелАЗа и некоторых других.

Соответственно, если бы в 2010 году республика не вступила в Таможенный союз, с экономической точки зрения произошли бы две вещи.

Во-первых, произошел бы резкий рост цен на российские энергоносители, субсидирование цен по которым Россией для белорусской экономики составляет около 15% от ВВП, что означало бы не только то, что большинство белорусских предприятий становились бы неконкурентоспособными на российском, не то, что мировом рынке, но и серьезный социальный кризис, т.к. газ в основном, за исключением «ГродноАзота», который потребляет порядка 10% поступающего в республику газа, идет на бытовые нужды (особенно отопление в зимний период).

В результате, только согласно официальным данным, в 2012 году Беларусь ввезла из России 21,3 млн тонн нефти и заплатила в российский бюджет 3,8 млрд. долларов в виде экспортных пошлин на нефтепродукты. Если бы нефть из России поставлялась в Беларусь с экспортной пошлиной, то при ее уровне на конец 2012 года (396,5 долларов за тонну) выплаты в российский бюджет составили бы 8,4 млрд. долларов.

Таким образом, для белорусской стороны выгода от существующего механизма поставок нефти в Беларусь в прошлом году составила около 4,6 млрд. долларов, подсчитали эксперты Института экономики Беларуси.

При оценке субсидий при поставках газа они сравнили его фактическую цену для Беларуси с ценой поставок на Украину.

Так, Беларусь в 2012 году покупала российский газ по 168 долларов за тысячу кубометров. Для Украины цена российского газа в прошлом году составляла около 430 долларов за тысячу кубометров.

При импортированном объеме, равном 20,3 млрд. кубометров, выигрыш сложился в размере около 5,3 млрд. долларов. Это с одной стороны.

Во-вторых, отказ от вступления в Таможенный союз означал немедленное закрытие российского рынка для белорусской товарной массы, что означало не только смерть белорусской промышленности, но и, в целом, коллапс, национальной экономики со всеми вытекающими отсюда политическими выводами. Естественно, руководство республики видело этот сценарий развития событий, и пойти на него не могло ни при каких обстоятельствах.

Таким образом, в 2010 году элитой Беларуси был сделан трезвый и рациональный выбор, что особенно заметно на фоне тех процессов, которые протекают в элите южного соседа Беларуси – Украине.

Конечно, в плане экономики властям республики еще многое предстоит сделать – снизить уровень инфляции с 28% до 5-8%, повысить зарплату хотя бы до казахского уровня, нарастить ЗВР до уровня трехмесячного импорта и т.д. Однако все это можно сделать в спокойном режиме, без аврала, благодаря той экономической подушке, которую каждый год предоставляет Россия.

Таким образом, сегодня перед белорусской элитой стоит один и главный вопрос – максимально щадящей адаптации экономики республики к своему новому экономическому статусу - в качестве одного из членов Единого экономического пространства (ЕЭП).

Это подразумевает сохранение всех нынешних бонусов со стороны России плюс модернизация крупной и средней промышленности с целью роста конкурентоспособности белорусской промышленной и сельскохозяйственной продукции на российском и мировых рынках. Решение этой задачи гарантирует сохранение политической и социальной стабильности в республике на среднесрочную перспективу. 

Юрий Баранчик, СТОЛЕТИЕ

Комитет