Неправительственные организации США формируют внешнюю политику государства и влияют на мировые процессы

Согласно последним статистическим данным глобального индекса неправительственных организаций (НПО), в США из 5329 представленных в рейтинге организаций насчитывается 1815 аналитических центров. В одном только Вашингтоне находится 393 таких центра, затем следует Массачусетс (176) и Калифорния (170). За Штатами идет Китай (452), далее Индия (292), Британия (286) и Германия (194).

Конечно, в рейтинг попали далеко не все НПО из существующих в мире, однако тот факт, что России нет в первой пятерке, должен насторожить. Вряд ли в советские времена руководство страны допустило бы такое серьезное отставание.

Кроме того, не менее странным видится и то обстоятельство, что в региональных рейтингах НПО за прошлый год первое место в России занял Центр Карнеги (Москва). Иными словами, в стране лидируют проводники интересов США.

Регулярно среди нескольких российских НПО в упомянутый индекс из года в год попадает и Высшая школа экономики, являющаяся инкубатором либеральных идей в России. Получается, что у нас нет не только адекватного ответа на ситуацию, когда НПО (в России их называют некоммерческими организациями – НКО) оказывают или могут оказать серьезное влияние на общественное мнение, но и вообще в нашем обществе представлены далеко не все слои интеллектуалов.

В России и многих других странах принято считать, что зарубежные неправительственные организации, а также программы, связанные с ними и осуществляемые в странах-донорах, часто направлены на подрыв национального суверенитета, размывание государственной и культурной идентичности или являются ширмой для разведывательной деятельности.

Частично это соответствует действительности, что связано с такими «акулами» гражданского общества, как «Международная амнистия» «Национальный фонд за демократию», «Фридом Хаус», «Корпус мира», «Фонд Карнеги», «Международный комитет красного креста», «Фонд Наследие», «Институт открытого общества» и др., именуемыми не иначе как «миссионеры империи» за их явные связи с ЦРУ и Госдепартаментом США.

Однако немаловажным является и тот факт, что многие аналитические или, как еще принято говорить, мозговые центры, вырабатывают долгосрочную стратегию для внутренней и внешней политики государства. И от этой политики во многом зависит принятие решений, последствия которых также связаны с вмешательством в дела других государств, но уже со стороны официальных властей и с применением полного спектра доступных ресурсов. Конечно же, в первую очередь речь идет о США, где и зародились подобные инициативы.

Если сделать краткий экскурс в историю американских НПО, мы обнаружим, что «Совет по международным отношениям» являлся одним из пионеров по созданию мощного лобби, оказывающего влияние на внешнюю политику и мировые процессы. С этой структурой были связаны как представители Белого дома, так и воротилы с Уолл-стрит.

Организация Brookings Institution была глубоко вовлечена в разработку программы, которая впоследствии стала известна как план Маршалла, для послевоенного восстановления Западной Европы.

American Enterprise Association – в настоящее время Американский Институт Предпринимательства – помогала разрабатывать, устанавливать, а затем и снимать контроль над производством и ценами во время Второй мировой войны.

Мозговой центр Cato Institite, который последние два года входит в двадцатку мировых аналитических центров, «успешно внедрил либертарианскую точку зрения в политику Вашингтона и политический дискурс», хотя стоящие за ним миллионеры, братья Чарльз и Давид Кох занимаются инвестиционными проектами в нефтяной, химической и лесной промышленности (Koch Industries) и, по мнению экологов, причастны ко многим разрушительным процессам, связанными с климатом и биоресурсами.

Heritage Foundation совместно с Wall Street Journal на протяжении многих лет навязывают всему миру представление об экономических свободах, представляя свой индекс, основанный на специфических факторах, манипулируя, таким образом, массовым сознанием относительно приоритетов в данной сфере.

Аналогично можно сказать и о рейтинге недееспособности государств, который любит составлять другой глобалистский тандем, состоящий из Американского фонда мира и журнала Foreign Policy.

Центр стратегических и международных исследований Джорджтаунского университета известен тем, что там начинали Генри Киссинджер и Збигнев Бжезинский. И по сей день там вынашиваются планы для американской политической элиты о том, как поступить с тем или иным государством.

Сегодняшняя ситуация такова, что четкого разделения на внешнюю и внутреннюю политику в мире более не существует.

Многие научные, культурные, общественные и политические процессы взаимозависимы, что хорошо выражено метафорой из теории хаоса: «Взмах крыльев мотылька над Атлантикой способен вызвать ураган в Тихом океане».

И гиперполитизация американских мозговых центров, появление их филиалов в других государствах, а также создание глобальной платформы-сети НПО, которая фактически является проамериканской, является четким сигналом о разворачивании вашингтонского инструментария по всему миру и его проникновении в самые различные сферы жизнедеятельности.

Политика, экономика, безопасность, экология, биоразнообразие, культура, народные традиции и семейные ценности – все это анализируется, переформатируется и воспроизводится в околонаучном дискурсе в соответствии с либерально-капиталистической глобалистской матрицей и планами Вашингтона.

Однако давайте проследим, что происходит в этой сфере в США.

«В последние десятилетия большая часть мозговых центров, как и большая часть нашей (американской) культуры становятся все более политическими», – отмечает «Вашингтон Пост».

Эта тенденция началась после появления Heritage Foundation, который был первым мозговым центром, занимающимся пропагандистскими задачами. Когда Рональд Рейган в 1980 г. был избран президентом, Heritage разработали всеобъемлющую консервативную повестку дня для новой администрации. В ней содержалось более 2000 рекомендаций.

К концу второго президентского срока Рейгана администрация приняла более 60% предложений. Практический успех фонда Heritage привел к появлению подражателей и помог вступить в эпоху, которую политолог Дональд Абельсон назвал «advocacy think tank». Новые вашингтонские мозговые центры, как правило, менее научны, но все более политичны и обычно напрямую связаны с какой-либо партией или фракцией в партии.

Такие мозговые центры, как Институт Гувера и Американский Институт Предпринимательства также тесно сотрудничали и сотрудничают с администрацией Белого дома. В отношении последнего в 1988 г. Рейган сказал, что «сегодня самые важные американские ученые выходят из наших аналитических центров – и никто не был более влиятельным, чем в Американском Институте Предпринимательства».

В 1990-х гг. республиканцы устроили обновление для своих аналитических центров, что было связано с победой Билла Клинтона на президентских выборах в 1992 г. Бывшие чиновники администрации президента Буша-старшего создали «Проект республиканского будущего» (Project for the Republican Future) и «Полномочная Америка» (Empower America).

Сотрудники проекта в 1995 г. перешли в журнал Weekly Standard, а Empower America объединилась с организацией «Граждане за здоровую экономику» (Citizens for a Sound Economy), реформировавшись в 2004 году в Freedom Works.

В этом ряду необходимо также отметить такие неоконсервативные НПО, как Benador Associates, Project for the New American Century, Committee on the Present Danger, Foundation for the Defense of Democracies, Middle East Forum, American Committee for the Peace in Chechnya (последняя активно поддерживала сепаратистов в России), издания The Weekly Standart, Commentary, The American, The National Interest, National Review, National Post, The Public Interest, The New Republic, American Conservative, Christian Science Monitor и др.

Что касается их оппонентов из числа демократов и ультралибералов, то они, в свою очередь, использовали Институт прогрессивной политики для того, чтобы генерировать идеи для администрации Билла Клинтона.

Эта тенденция вместе с развитием информационных и коммуникационных технологий достигла новых высот в 2003 г. с созданием Центра за Американский Прогресс (Center for American Progress, ЦАП), в котором с самого начала делался акцент на политике и развитии мессиджей.

В связи с чем в Центре иначе происходит и распределение средств – он выделяет до 40% своих ресурсов на информационно-пропагандистские цели и коммуникацию. Как в 2008 г. сказал его основатель, бывший руководитель аппарата Белого дома в администрации Клинтона, Джон Подеста, это в восемь раз больше, чем в типичных либеральных политических организациях.

По данным издания Bloomberg, в 2003 г. такие богатые доноры, как Джордж Сорос и продюсер Стивен Бинг, выделили около 10 миллионов долларов, чтобы заполнить, как они считали, интеллектуальный вакуум в Демократической партии и создать двигатель, который бы выработал соответствующую повестку дня партии для возможного возвращения к власти, что и послужило ресурсной базой ЦАП.

Центр имеет 180 сотрудников и годовой бюджет в 27 миллионов долларов. Половину средств он выделяет на продвижение своих идей через блоги, события, публикации и средства массовой информации.

Вместе с этим в американских НПО отмечен явный рост злоупотреблений и неприкрытые двойные стандарты.

Если ранее, какими бы ни были реальные цели американских мозговых центров, внешний фасад все же был увенчан риторикой борьбы за права человека, уважение гражданских свобод и пр., то сейчас налицо жесткий прагматизм и субъективный подход.

Так, в 2008 г. вице-президентом ЦАП по коммуникациям Дженнифер Палмьери (сейчас она занимает пост заместителя директора по коммуникациям администрации президента США) заявила: «…другие стремятся быть объективными, а мы этого не делаем».

Примечательный факт: как сообщило в октябре 2011 г. издание New York Times, ЦАП помогал проведению протестных акций Occupy Wall Street, что в очередной раз подтверждает причастность международного финансового спекулянта Джорджа Сороса к этому движению.

Такие факты, с одной стороны, позволяют определить конкретные цели и намерения, а также наличие связей определенной НПО с политической фракцией в Конгрессе или Сенате, то есть заказчика и вероятный вектор политического сценария. С другой – произвести ревизию самой деятельности подобных центров.

Эндрю Рич, автор книги Think Tanks, Public Policy, and the Politics of Expertise, написал в своем исследовании, что «известные идеологические склонности многих, особенно новых исследовательских центров, и их активные усилия, направленные на получение высоких профилей, привели к подрыву доверия экспертного сообщества, которым традиционно пользовались должностные лица».

И если уж в США заговорили об исчерпанности кредита доверия в отношении НПО с их длительной историей и особой культурой, то что тогда говорить о наших либеральных «мозговых центрах», которые не вызывают сомнений относительно их ангажированности и получают свои баллы в американских рейтингах явно по политическим мотивам.

Кстати, американские неоконсерваторы говорили, что «идеи имеют значение», и коль эпоха профсоюзов, столь характерная для ХХ века, прошла, то очевидно, что их место должны занять гражданские инициативы консерваторов и антилибералов в широком смысле этого слова.

Но вот достойных внимания широкой общественности идей-то как раз и не хватает российским либералам.

Их пропагандистская деятельность, конечно же, не может оставаться вне внимания, но что касается конкретных предложений, то тут, видимо, нужны другие подходы: воплощаться в реальную политику должны, прежде всего, предложения от патриотических НПО России. Ситуацию нужно в корне менять.

Леонид Савин, Столетие

Комитет