На украинском рынке корпоративных облигаций сложилась печальная ситуация. Проблема в злом умысле участников рынка или в самом финансовом инструменте – в его украинском варианте?

Трудно сказать, что имели в виду братья Вайнеры, назвав свою героиню Манькой Облигацией, но они попали в точку. Получивший всенародную известность благодаря блокбастеру о Жеглове и Шарапове образ хитрой женщины нетяжёлого поведения как нельзя лучше отобразил нынешнее положение облигаций среди других финансовых инструментов.

Облигация – долговая ценная бумага, обязательство заёмщика уплатить кредитору в определенный срок с оговоренными процентами. Советское правительство выпускало облигации внутреннего займа, распространяя их добровольно-принудительно и привлекая средства населения на строительство светлого будущего.

Во многих случаях одалживавшие граждане так больше и не видели своих денег, но деваться было некуда – родине же надо.

В двухтысячных покупателей облигаций никто в светлое будущее насильно не тянул – они добровольно приобретали долговые расписки компаний. В результате, как и в прежние времена, многие из них не увидят своих денег. Пришло время расплачиваться за доверчивость.

Происходящее на рынке корпоративных облигаций, наверно, можно назвать кризисом, но слово это слишком затёртое, чтобы отразить ситуацию. Если обратиться к цифрам, мы увидим в прошлом году более 50 дефолтов по выплатам. В среднем каждую неделю кто-то из эмитентов отказывался выполнять свои обязательства перед инвесторами.

Сам объём торгов облигациями на ПФТС в 2009 г. сократился в 7 раз – и это по сравнению с 2008 г., когда кризис уже начался.

В 9 случаях из 10, правда, происходила реструктуризация – инвесторы соглашались дать отсрочку по облигационным выплатам. У них, как мы увидим дальше, не было особого выбора. Только глотать пилюлю и надеяться на улучшения.

По существующему законодательству, ответственность эмитентов за невыполнение обязательств и близко не гарантирует возмещения убытка инвесторам. Погнавшиеся за доходом покупатели облигаций вполне могут остаться ни с чем. Именно поэтому многие из них продавали облигации за четверть их номинала и даже дешевле – лишь бы получить хоть что-то за внезапно переставшие быть ценными бумаги.

Другой фактор, повлиявший на низкий спрос, – конкуренция со стороны государства. Правительство Юлии Владимировны в предвыборной суматохе занимало деньги на таких условиях, что инвесторы предпочитали государственные обязательства всем другим. Государство, по крайней мере, в случае чего денег напечатает, – рассуждали они. В принципе, логично.

Нынешний рынок облигаций в его украинском варианте парадоксален. Инвесторы стремятся к максимальному доходу, следовательно, к высоким ставкам, заставляя эмитентов обещать всё больше. Но обещать – не значит жениться.

Брать деньги под высокие ставки в нынешних условиях могут две категории заемщиков – те, кому всё равно, потому что они не собираются возвращать деньги, и те, кому больше некуда деваться. И в одном и в другом варианте инвестор почти гарантированно потеряет.

Зачем в наших условиях покупать облигации, непонятно в принципе. При росте фондового рынка купленные акции дают лучшую отдачу, чем облигации. При падении рынка акций эмитенты облигаций начинают объявлять дефолты и инвесторы всё равно остаются с носом. Манька-облигация денег не даёт.

Происходящее хорошо только для некоторых спекулянтов. Рынок настолько мутный, что есть шансы поймать очень крупную прибыль. В плюсе также окажутся компании, выкупающие свои долги за четверть номинала. В другой стране не простили бы, а у нас память короткая.

АЛЕКСАНДР СТРУГОВ, ОДНАКО

Комитет