Пока основная масса украинских масс-медиа строит робкие спекуляции о составе будущей парламентской коалиции (вполне очевидном уже сегодня), займемся гораздо более важным делом постараемся спрогнозировать первые шаги Виктора II-го и его команды в международных отношениях, узнаем, почему они вынуждены будут их сделать и куда это приведет Украину.

«Так выпьем же за то, чтобы наши возможности
всегда совпадали с нашими желаниями!»

(Народный тост, специально для приема
по случаю инаугурации Виктора Януковича).

Как известно, экономика порождает желания, а политика помогает их осуществлять. Посмотрим, что же происходит с этими понятиями на Украине.

В результате очередных президентских выборов, реальная власть в Украине вернулась в руки крупной национальной промышленной буржуазии. Практически впервые за 18 лет официальной независимости Украины эта сила получила шанс осуществлять контроль за экономическими и политическими процессами внутри страны и предпринимать адекватные шаги в международных отношениях для:

формирования выгодных условий для развития своего бизнеса;

завершения процесса перманентного (в прошлом) передела собственности;

повышения эффективности государственного аппарата;

укрепления власти в стране (обеспечение преемственности основных приоритетов при смене верховной исполнительной власти, формирование устойчивого большинства в органах законодательной власти).

Помимо названных целей, приоритеты и особенности внешней политики нового руководства страны будут определяться и существенными изменениями структуры инвестиционных потоков, сложившихся за последние пять лет.

Политику делают деньги

К началу 2005 г. лидерами по объему прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в Украину были США (1 млрд. 153,7млн. долл. или 13,8% общего объема вложений), Кипр (в основном, украинский же капитал, действующий через оффшоры – 1 млрд. 035,6 млн. или 12,4%) и Великобритания (895,9 млн. долл. – 10,7%).

Относительно «нейтральные» страны Европы (Австрия и Нидерланды) занимали скромные 5-6 места (548,3 и 345,6 млн. долл. соответственно) с суммарным «весом» 10,7%, а «пророссийская» Германия, хоть и оккупировала 4-е, но с довольно скромным результатом – 631,6 млн. долл. (7,6%).

Что же касается России, то ее инвестиции составили лишь 457,5 млн. долл. (5,5%). Доля же инвестиций Франции на тот момент была настолько мала, что проходила по графе «И другие».

Таким образом, исход президентских выборов 2004 года был предрешен. При «голосовании инвестициями» в процентном отношении получаем: 24,5% США и ее верного сателлита Англии против 13,1% (Германия и Россия) при 10,7% «воздержавшихся нейтралов». Что же касается Кипра, то под его флагом, в основном, выступали представители украинской же промышленной буржуазии (индустриальный восток и юго-восток страны), с приблизительно равным соотношением капиталов «бело-голубой» и «оранжеватой» ориентации.

Если с 2002 по 2004 объем ПИИ в Украину рос медленно и постепенно (с 2 млрд. 68 млн. до 2 млрд.695 млн.), то по итогам 2005-го этот показатель увеличился почти в два раза – до 4 млрд. 688 млн. долларов. В течение последующего периода, вплоть до начала кризиса, ПИИ продолжали возрастать в своих абсолютных величинах, однако с приближением очередных президентских выборов картина их «географического» распределения кардинально изменилась.

К началу предвыборной кампании 2009-2010 гг. из 37 млрд. 965,7 млн. долл. ПИИ, вложенных в Украину, львиная доля принадлежала... Кипру (8 млрд. 063,7 млн. или 21,2%), который за пять лет почти удвоил свое долевое участие в украинской экономике, а в абсолютных цифрах увеличив его почти в восемь (!) раз.

Остальные «призовые» места заняли: Германия (6 млрд. 530,9 млн. – 17,2%) и Нидерланды (3 млрд. 717,1 – 9,85%). Существенно (почти в четыре раза по сравнению с 2004-м) выросли ПИИ Франции – до 1 млрд. 573,2 млн. долл. (4,1%). Доля официального участия российского капитала почти не изменилась (5,6% вместо 5,5%), хотя в абсолютных цифрах рост был более заметен – 2 млрд. 125,1 млн. долл. (более чем в пять раз).

И, наконец, лидеры 2004 г. к осени 2009-го превратились в аутсайдеров инвестиционного фронта: доля США уменьшилась более чем в два раза, с 13,8 до 6,1% – 1 млрд. 369,2 млн., а Великобритания, по-прежнему опережая Россию со своими 2 млрд. 330,0 млн. ПИИ, значительно потеряла в процентном отношении (6,1% вместо 10,7%).

Итоги «инвестиционного голосования» накануне выборов 2010 года: США и Великобритания – 16,8%, Россия и «пророссийские» Германия с Францией – 26,9%, «нейтральная» Европа (Нидерланды и Австрия) – 16,45%.

Украинский же капитал (кипрские оффшоры) также в своем подавляющем большинстве проголосовал за смену откровенно прозападной политики высшего руководства страны, идущие вразрез с его экономическими интересами.

Учитывая все сказанное выше, команде нового президента придется изрядно поработать, чтобы решить следующие застарелые проблемы:

Газовая непроходимость

По итогам 2009 г. Украина импортирует чуть более 26 млрд. кубометров газа, а на 2010 г. законтрактована поставка 33,75 млрд. м. куб. При этом объем собственной добычи составляет лишь около лишь около 20 млрд. куб. метров газа в год, а средняя годовая потребность страны в газе (при загрузке промышленных предприятий металлургической и химической промышленности) составляет порядка 70 млрд. метров куб. и «экономия» по результатам 2009 г. вызвана сокращением производства в указанных отраслях.

Заметим также, что после недавней покупки «Газпромом» 50% акций «Белтрансгаза», украинская ГТС остается единственной на постсоветском пространстве, в управлении которой основной российский производитель газа не принимает непосредственного участия.

В сложившихся условиях представляется целесообразным нормализация условий транзита российского газа в Западную Европу через территорию Украины (путем создания консорциума по совместной эксплуатации украинской ГТС и либерализации тарифов на прокачку газа с пролонгацией сроков их действия), допуск «Газпрома» (его дочерних структур и совместных предприятий) на внутренний газовый рынок и отказ Украины от участия в «альтернативных» проектах газоснабжения, цель которых – затруднить России вывод на рынок новых объемов природного газа – как собственного, так и закупленного «на корню» в Туркменистане, Узбекистане и Азербайджане.

В обмен на это Украина может рассчитывать на уменьшение базовых цен на поставляемый природный газ для собственных нужд, получит возможность участвовать в экспорте «излишков» (по ценам, согласованным с «Газпромом»), а также – заключение прямых договоров на обеспечение «голубым топливом» по льготным ценам для базовых бюджетообразующих предприятий (ГМК, химпром), что позволит последним существенно повысить конкурентоспособность (снизить себестоимость производства) в условиях неблагоприятной конъюнктуры на мировых рынках.

Поскольку в указанных секторах экономики четко прослеживаются интересы основных ФПГ и даже отдельных лиц, финансирующих политические силы, пришедшие во власть, оперативное решение газовых проблем по-прежнему останется основным в украино-российских отношениях (и отношениях Украина-ЕС). При этом следует учесть, что в отличие от ситуации пятилетней давности, Украина сегодня находится в худших условиях.

Во-первых, Россия обладает реальными возможностями в кратчайшие сроки свести к минимуму свою зависимость от украинской ГТС (проекты «Северный» и «Южный поток»), а страны Евросоюза не склонны пожертвовать стабильностью поставок газа (в условиях все более суровых зим 2008-2010 гг.) в обмен на поддержку чисто политических спекуляций.

Нефтяной тяни-толкай

Основной задачей Украины остается восполнение нефтяного дефицита (при ежегодных потребностях в 25-28 млн. тонн пока добывается не более 6,0 (5,5-5,8) млн. тонн нефти в год), обеспечение загрузки перевалочных мощностей (в основном портов), а также нефтеперерабатывающих предприятий (особенно в западной части страны, ориентированной на «легкую» нефть, собственно украинского и каспийского происхождения).

В связи с общим относительным сокращением добычи нефти в России при одновременном наращивании ею нефтеперевалочных мощностей на своем кавказском побережье Черного моря (Новороссийск, Туапсе, Таганрог, Тамань, Кавказ) и объективном снижении возможностей поставок нефтепродуктов с белорусских НПЗ, перед новым руководством Украины стоит непростая задача сохранения (и по возможности – увеличения) перевалки нефти и нефтепродуктов через Феодосию, Керчь и Одессу, с одновременным обеспечением сырьем Одесского НПЗ, а также «континентальных» НПЗ Западной Украины (преимущественно «легкой» нефтью с низким содержанием серы).

Решению этого вопроса в значительной мере может способствовать гибкая позиция Украины по отношению к разграничению Азовского моря (в том числе – шельфа), заключение эффективных международных соглашений по совместному использованию Керченского пролива, а также отказ от однозначно прямого использования нефтепровода Одесса-Броды.

Последнее все равно не представляется возможным даже в среднесрочной перспективе в связи с нехваткой нефти для бесперебойного заполнения этой «трубы» на юге (терминал «Южный») и незавершенностью самого проекта (польский участок до Гданьска).

В качестве промежуточного альтернативного варианта, представляется возможным комбинированное использование существующего нефтепровода, с реверсной прокачкой до 9 млн. тонн нефти в год на 52-километровом участке Августовка-Одесса (Южный) с одновременной прокачкой 9-12 млн. тонн в год в прямом направлении – к Бродам, с попутной запиткой западноукраинских НПЗ.

Подобный сценарий может быть реализован на основе трехстороннего международного консорциума (Украина, Россия, Казахстан).

Экономики всего СНГ, объединяйтесь!

Эта идея носилась в воздухе еще в начале 2000-х (2002-2003) и представляет собой творческое развитие единого энергетического пространства СНГ, которое де-факто уже существует. Пятилетний (2005-2010 гг.) перерыв участия Украины в реализации этого плана привел к тому, что теперь она вынуждена будет оперативно наверстывать упущенное.

Одним из наиболее эффективных шагов в этом направлении станет присоединение к Таможенному Союзу (Белоруссии, России и Казахстана). Это позволит Украине полнее реализовать свой «замороженный» (со времен ТРАСЕКА) транзитно-транспортный потенциал, с попутным развитием сопутствующей инфраструктуры, избежать выпадания из системы международных транспортных коридоров и будет косвенно способствовать расширению рынков сбыта как товаров, импортированных украинскими предприятиями из-за пределов пространства СНГ, так и собственно украинских товаров (в особенности пищевой группы и непродовольственных массового потребления).

Помимо этого, украинский бизнес получит облегчение условий работы на территории стран-членов союза.

С политической точки зрения, вступление в Таможенный Союз будет означать отказ Украины от участия в любых искусственных транспортных проектах «объезда» России что послужит весомой гарантией от «неожиданных» экономических санкций со стороны, ограничивающих или полностью запрещающих на неопределенный срок поставку некоторых видов украинской продукции (от труб большого диаметра до мясомолочной продукции и карамели).

Как известно, на протяжении последних пяти лет эти санкции периодически вводились в ответ на чисто политические ошибки украинского руководства, которые приводили к необоснованному обострению отношений между двумя странами.

Реализация подобного сценария потребует от Украины проведения взвешенной политики по отношению к своим старшим коллегам по Всемирной торговой организации (особенно США) в части формирования сбалансированного набора импортных товаров (в том числе и по рыночным, а также качественным, санитарно-гигиеническим и пр. характеристикам), в соответствии с общими требованиями членов Таможенного Союза.

Экономическая составляющая потенциальных потерь национального бизнеса западных партнеров Украины должна учитываться при планировании и реализации перспективных политических договоренностей с ними («Куриное» лобби США и др.).

Следует также учесть, что сближение со странами Таможенного союза будет означать ограничения для тех видов украинского бизнеса, который ориентирован на реэкспорт товаров такого рода под маркой «Сделано в Украине».

Деньги давай!

По различным оценкам, в 2010 г. Украина должна вернуть от 27 до 30 млрд. долларов государственных и корпоративных долгов, при этом от Международного валютного фонда в лучшем случае до конца года можно рассчитывать на получение порядка 5,5 млрд. долл., а основные выплаты должны быть проведены в первом полугодии.

При этом, согласно последнему (пока не принятого Верховной Радой) проекту госбюджета общая сумма госдолга на конец 2010 г. предполагается на уровне 348,8 млрд. грн., а с госгарантиями – 483 млрд. грн.

Все это свидетельствует о необходимости предпринять усилия для скорейшей реструктуризации до 70% государственного долга, в качестве платы за которую кредиторы вправе рассчитывать на обеспечение благоприятного инвестиционного климата, вплоть до предоставления явных преференций по отдельным видам деятельности (предприятия).

Одновременно новому руководству страны предстоит продолжить работу по выполнению требований МВФ, что важно не только с точки зрения получения оставшихся траншей обещанного Фондом кредита, но и для восстановления доверия (и финансирования) со стороны других международных финансовых организаций – ЕБРР, Всемирного банка и МФК.

В соответствии с указанными факторами, а также тенденциями изменения структуры инвестиционных потоков, в ближайшем будущем для Украины представляется целесообразным принятие как внутренних (законодательных), так и внешних (международные соглашения) мер, стимулирующих приток инвестиций и облегчающих ведущим инвесторам доступ к наиболее интересным для них объектам.

Особенно это касается основных бюджетообразующих отраслей: горно-металлургического комплекса, химпрома, нефтепереработки и пр. Собственники предприятий этого сектора (включая само государство) в большей или меньшей степени вынуждены будут осознать свою естественную зависимость от источников сырья (природный газ, нефть) и, частично, рынков сбыта (машиностроение, оборонка и пр.).

Решению этой проблемы на международном уровне будет способствовать прямой доступ российского капитала к стратегическим предприятиям перечисленных отраслей, которые находятся в собственности государства, но составляют часть единых транспортно-производственных комплексов общесоюзного (в прошлом) масштаба (например, Одесский припортовый завод), или используются (могут быть использованы) для решения свойственных им задач (производство авиакосмической и др. оборонной продукции) совместно с аналогичными предприятиями других стран СНГ.

Не исключено, что в ряде случаев с перспективными инвесторами придется расплатиться за счет тех представителей украинского промышленного капитала, которые до последнего времени финансировали основного противника нового Президента Украины и не успели своевременно сманеврировать своими активами (например, подобно собственникам «Индустриального Союза Донбасса», загодя продавшими основную часть своего бизнеса российскому инвестору или лидеру группы «Приват», поставившему на долгосрочный – до 2012 г. – «ремонт» свои НПЗ на западной Украине с одновременной перекачкой средств из активов ГМК в масс-медиа).

Работу с западными партнерами целесообразно направить на поддержание тенденции роста инвестиционных потоков из Германии и Франции (инфраструктурные проекты, транспорт, связь, банковское дело), сохранение (постепенное увеличение) существующего уровня инвестиций «нейтральной» Европы.

При этом нужно быть готовыми к дальнейшему замораживанию (постепенному сокращению) официальных инвестиционных потоков из США и Соединенного Королевства с преимущественным сосредоточением последних в финансовом секторе (рекапитализация украинских филиалов, реанимация кредитования и т.п.).

Долгая дорога в Европу

Эта область государственной деятельности, в отличие от предыдущих, гораздо более находится на виду потребителя массового информационного продукта, хотя является всего лишь производной реализации основных экономических интересов.

Поэтому здесь со стороны нового Президента и правительства можно ожидать максимально осторожных ходов и наиболее противоречивой риторики.

Прежде всего, следует учесть, что реально сохранить «нейтральный» и «внеблоковый» статус Украине не удастся. При формальном сохранении декларированного «нейтралитета» в геополитическом противостоянии США и России (на стороне которой, защищая собственные экономические интересы, все чаще выступают «старые» континентальные члены Евросоюза), Украина вынуждена по умолчанию играть на стороне одной из сил, одновременно поддерживая видимость плодотворного сотрудничества с другой.

Особо стоит отметить вопрос о возможности интеграции в Евросоюз и первом шаге к этому – безвизовом въезде украинцев в страны ЕС. Экономическое состояние Украины не оставляет ей реальных возможностей в обозримом будущем надеяться на членство в ЕС (который и без того перегружен проблемами экономик своих «слабых» членов на юге и востоке).

Поэтому облегчение визового режима для украинцев (не говоря уже о полной отмене виз) не представляется возможным до принятия практических мер по укреплению пограничного режима по всему периметру страны и, в особенности, вдоль ее западной границы.

Поскольку денег на это у самой Украины нет, а Евросоюз еще несколько лет назад предпочел инвестировать значительные средства на установку «железного» занавеса вдоль восточных границ Польши, Венгрии и Словакии, то реально проблема безвизовых путешествий украинцев в Европу вряд ли будет решена в течение, по крайней мере, всей первой каденции нового Президента Украины.

Столь же маловероятным (несмотря на всю риторику украинской стороны и решение Европарламента предоставить Украине право обратиться с заявлением о членстве в ЕС) представляется в ближайшей обозримой перспективе реальное продвижение нашей страны к вступлению в Евросоюз.

Взаимные реверансы и заверения в готовности к «дальнейшему углублению интеграционных процессов» – вот чем, скорее всего, ограничится наше официальное движение в Европу.

Кому бы сдаться в плен?

Последние пять лет Украина вместе с «новобранцами» Евросоюза играла на стороне США, начиная с пиар-шагов вроде участия в работе «миротворческих» контингентов в «горячих» точках (Афганистан, Ирак, Югославия) и заканчивая попытками «выдавливания» Черноморского флота России из Крыма и создания на своей территории административно-полицейского режима, максимально неблагоприятного для действия российских спецслужб, зато весьма комфортного для их западных коллег.

Теперь же в обозримой перспективе Украина неизбежно сменит реальный вектор военно-политического сотрудничества на противоположный, при сохранении активного информационного прикрытия – формального сохранения своего курса на «интеграцию» в НАТО, «активного» участия в совместных программах блока («Партнерство ради мира» и т. п.).

Это будет сопровождаться усилением на высшем уровне риторики о «верности идеалам демократии», «общеевропейским ценностям» и «европейском выборе Украины». В связи с этим можно ожидать снижения количества и интенсивности полномасштабных мероприятий боевой подготовки (многонациональных учений с привлечением полноценных войсковых соединений, кораблей, авиации и наземной боевой техники) на территории самой Украины.

Менее публичным, но гораздо более активным представляется дальнейшее участие украинских представителей в проектах и программах ОДКБ, а также других двух- и многостроннних договорах с государствами СНГ по сотрудничеству в «научно-производственной сфере», «сфере высоких технологий» и т. п., не содержащих прямого упоминания термина «военный» или «политический», но по сути своей безусловно применимых к этим сферам.

При этом следует ожидать также активизации участия Украины (вначале – в статусе наблюдателя) в общеевропейских структурах безопасности, а также региональных программах (например, BlackSeaFor) и т. д. с одновременной концентрацией дипломатических усилий по разрешению возможных территориальных противоречий со странами, претендующими на роль региональных лидеров (например, с Румынией) и усиления действий силовых министерств по обеспечению стабильности в проблемных районах (например, АР Крым).

Кстати, хотя вопрос о пребывании Черноморского флота РФ в Севастополе хоть и будет периодически подниматься в качестве аргумента украинской стороны в ходе международных торгов, реально его «выселение» так и не состоится – ни до 2017 г., ни после этого срока.

Валерий Зайцев, From-UA

Комитет