Сегодняшний мировой экономический кризис со всей очевидностью демонстрирует, что идеологические и экономические модели развития, определявшие ход истории во второй половине XX века, полностью исчерпали себя.

Тезисы Михаила Горбачёва о «балансе интересов», выдвинутые советским лидером в конце 1980-х, перекликаются с нынешними заявлениями Барака Обамы о необходимости «начать новую эру сотрудничества».

Однако глобальный отказ от жесткого насаждения своих ценностных ориентиров может повергнуть весь мир в идеологический вакуум и экономический коллапс. Есть ли разумная альтернатива «Вавилонскому столпотворению»?

Два мира – два проекта

Практически вся вторая половина ХХ века прошла под знаком борьбы двух мировых систем — социалистической и капиталистической, двух империй — СССР и США. Описывать эту борьбу можно по-разному.

Идеологически — например, в рамках разработанной Сергеем Гавриленковым и автором этих строк модели глобальных проектов, в данном случае соответственно «Красного» и «Западного».

Или экономически — здесь целесообразно вспомнить разработанную Олегом Григорьевым концепцию «технологических зон», в процессе конкуренции между которыми и осуществлялось с конца XVII века экономическое развитие человечества в рамках парадигмы научно-технического прогресса.

Но в любом случае существенным моментом всех этих картин является принцип глобальности. Он подразумевает обращение не только к «своим» (по месту жительства, по образу жизни, по происхождению и так далее), но и ко всем вообще жителям Земли с призывом: наши ценности — самые правильные, примите их, сделайте своими и давайте вместе строить лучший мир в соответствии с этими ценностями!

Сами ценности, разумеется, у разных глобальных проектов могут быть разными. Например, у «Красного» проекта термин «свобода» означает «свободу от эксплуатации человека человеком», а у «Западного» он же означает свободу любого человека от соблюдения норм общественной морали (в том числе неограниченное ростовщичество).

Последнее может быть весьма и весьма привлекательно для каждого конкретного человека, что и позволило, в конце концов, этому проекту завоевать мир, но в целом приводит к разного рода негативным последствиям, одно из которых — в виде мирового экономического кризиса — мы сегодня наблюдаем.

С точки зрения концепции «технологических зон» ситуация похожая. Здесь расширение рынков сбыта является имманентным свойством самой  модели, поскольку без постоянной торговой экспансии становится невозможно обеспечить окупаемость научно-технического развития, являющегося главным «двигателем» самой модели.

Как только по каким-то причинам процесс расширения останавливается, начинается жесточайший кризис. Это хорошо видно и по концу XIX века, когда в Атлантическом бассейне столкнулись три существующие там на тот момент технологические зоны — британская, германская и зона США (теоретически была еще и японская), и по 70-м годам прошлого века, когда схлестнулись соответственно советская и американская зоны.

Первый кризис падения эффективности капитала закончился сначала Первой, а затем Второй мировой войной, второй вызвал жесточайший приступ «холодной войны», в которой могли погибнуть и США (в начале 1970-х), и СССР (который это и сделал к концу 1980-х).

Отказ от победы в «холодной войне»

И вот здесь самое время перейти к теоретическим выводам, которые можно сделать, наблюдая за событиями 1970—1980-х годов и сравнивая их с текущими процессами.

В частности, можно долго спорить о том, осознавали ли члены Политбюро ЦК КПСС году так в 1973—1974, что они выиграли «холодную войну», но то, что они резко ослабили степень активности СССР в её рамках, — очевидно. США задыхались в 1970-х годах в тисках жесточайшего экономического кризиса, а СССР пошёл на переговоры по стратегическим вооружениям, которые понизили остроту бюджетных проблем. Запад находился в остром нефтяном кризисе, а СССР начал поставлять туда нефть и газ.

Идеологи капитализма не знали, как бороться с советским идеологическим политическим давлением (достаточно почитать тексты, которые писали в то время Киссинджер и Бжезинский), а СССР пошёл на переговоры по гуманитарным вопросам, которые завершились подписанием в 1975 году знаменитого акта в Хельсинки, включившего в себя так называемую «гуманитарную корзину» — она и легла потом в основу тотальной критики СССР/России в части нарушений «прав человека».

Иными словами, руководство СССР в тот момент решило сохранить status quo — не расширяться за счёт разрушения конкурента, а попытаться закрепиться в более или менее фиксированных границах проектных территорий. С точки зрения обеих упомянутых выше теорий, это было принципиальнейшей ошибкой — как если бы ребенок не просто отказался расти, но и принял бы меры для реального осуществления этой идеи (например, вместо школы продолжал бы ходить много лет в детский сад).

Отметим, что именно в это время в СССР появился странный термин «умеет жить» (по отношению к приспособленцам, дельцам и гедонистам), который и привёл впоследствии к возникновению большой группы людей, искренне заинтересованных в гибели системы.

Именно в рамках их требований о запрете вмешательства государства в частную жизнь конкретных лиц – в том числе и по вопросу об источниках их доходов, то есть фактически требования отказа от базовых принципов «Красного» проекта в пользу проекта «Западного» – Горбачёв заговорил о том, что СССР больше не будет нести миру свои ценности, поскольку переходит к ценностям «общечеловеческим».

Но, отказавшись от советской системы глобализации, Горбачев неминуемо ввёл нас в систему глобализации «Западного» проекта, поскольку другой просто не было.

Иными словами, за эти 15 лет отказ от внешней экспансии завершился полным разрушением собственного проекта изнутри.

Впрочем, экономический крах тут был предопределен идеологическим: расширяться дальше, кроме как на территорию американской технологической зоны (системы разделения труда), было некуда, а без расширения технологическая зона быстро разрушается

Жизнь после клинической смерти

США же, напротив, получив импульс развития за счёт выхода на рынки сбыта, контролировавшиеся ранее СССР, устроили себе «золотой век» эпохи Клитона. Его личной заслуги в этом не было ни на йоту – более того, именно при нём структурные диспропорции в американской экономике достигли критических величин.

Опять-таки вопрос спорный, можно ли было активами, полученными в результате разграбления экономической территории бывшего социалистического лагеря, «закрыть» долги, сделанные в период с 1981 года — начала «рейганомики», но этим никто и не пытался заниматься.

Эти активы в период Клинтона были положены в основу новых финансовых пирамид, и в результате где-то к середине его президентского срока, году этак к 1995—1996-му, избежать тотального экономического кризиса США уже не могли. Впрочем, они могли его оттянуть, чем активно и занимались до 2007 года.

Но при этом сами США в начале 1990-х годов вели себя в полном соответствии с базовыми проектными принципами. Они активно пропагандировали свои ценности как «единственно верные и универсальные в мире» и заявляли, что «огнём и мечом» вменят их всему человечеству. Мы не будем сейчас говорить о том, как такая позиция сочетается с библейскими принципами (хотя одна из интерпретаций притчи о «Вавилонском столпотворении» утверждает, что «башня» американской экономики должна рухнуть так же и по той же причине, что и Вавилонская).

Однако факт остаётся фактом: попытка построить глобальную «Вавилонскую башню» по американским чертежам, навязать миру господство ценностей «Западного» проекта, в общем, не очень удалась. И какова же оказалась реакция американских властей?

Сценарий и последствия краха

В своём выступлении на открытии 64-й сессии ООН 22 сентября текущего года президент США Барак Обама сказал следующее: в 2009 году больше, чем когда-либо прежде, не просто в современной, а в человеческой истории вообще, «интересы государств и народов являются общими».

«Настало время для того, чтобы мир двинулся в новом направлении», — подчеркнул глава Белого дома.

«Мы должны начать новую эру сотрудничества, основанную на взаимных интересах и взаимном уважении, и наша работа должна начаться прямо сейчас», — сказал он.

Удивительным образом этот пассаж почти дословно воспроизводит тезис Михаила Горбачёва о новой доктрине «баланса интересов», которая-де должна была прийти на смену «балансу сил»!

Обама справедливо напомнил, что пришёл к власти, когда «многие в мире стали смотреть на Америку со скептицизмом и недоверием». Он признал, что политика прежней администрации США, привыкшей действовать в одностороннем порядке, порождала в мире «рефлексивный антиамериканизм». Однако тут же отметил, что не собирается извиняться за то, что защищает интересы своей страны.

Какой же должна быть, по Обаме, грядущая «эра милосердия»?

«Демократия не может быть привнесена в какую-либо страну извне. Каждая страна будет следовать по пути, который коренится в культуре ее народа, и в прошлом Америка слишком часто была избирательна в своей пропаганде демократии», — сказал президент США.

Что-то подобное он уже говорил ранее, например в своей речи в Каире, однако тогда это можно было списать на локальные политические игры. В выступлении в ООН президент повторил еще раз чётко и внятно: США фактически отказываются от своей позиции лидера «Западного» проекта и более не намерены силой вменять всему миру его принципы.

Это революционный шаг — и в этом смысле Обама, безусловно, уже вошел в историю, причём в том же амплуа, что и Горбачёв.

Однако каковы выводы?

Во-первых, если США отказываются от своей роли лидера «Западного» проекта (независимо от того, есть у них ресурсы продолжать эту политику или их уже нет), то последнему пришёл конец. А значит, рано или поздно (с учётом начавшегося мирового экономического кризиса — скорее, рано) начнётся распад и технологической зоны США, то есть всей системы мирового разделения труда, построенной на американском спросе, выраженном в долларе.

Можно долго рассуждать, каковы будут последствия, но самое простое — это вспомнить Россию 1990-х годов, в которой жесточайшая технологическая деградация была следствием не только откровенно антигосударственной политики «либерал-реформаторов», но и сугубо объективного фактора — разрушения собственной системы разделения труда с утратой большей части рынков сбыта. И такая же перспектива ждет завтра США и весь мир.

Во-вторых, отказ США от жёсткого насаждения своей ценностной базы оставляет весь мир в глубоком идеологическом вакууме. На протяжении уже пары десятилетий народу говорилось о том, что социалистические идеи — это заведомый вред (что сопровождалось колоссальным иллюстративным материалом, специально для этого изготавливаемым).

Про то, что сделали с идеями религиозными сторонники «прав человека» и «политкорректности», и говорить нечего. И если в СССР/России ещё можно было отказываться от базовых идей, кивая на то, что альтернатива («Западная») есть, то сегодня ситуация совсем другая: альтернативы как раз нет. Что само по себе крайне опасно и чревато серьёзными проблемами. В первую очередь распадом мира на многочисленные и весьма враждебно друг к другу относящиеся кластеры.

В-третьих, не нужно забывать, что США — это довольно сложно устроенное общество, в котором есть носители самых разных идеологий. Да, сегодня они все находятся под жёстким контролем, что, в общем, естественно, поскольку высокий уровень жизни обеспечивается именно за счёт доминирования идеологии «Западного» глобального проекта. Но, как мы знаем на примере СССР, сказавши «А» (то есть отказавшись от доминирования своей идеологии в мире), придется говорить и «Б» (отказаться от этого же и во внутренней жизни).

А это значит, что в среднесрочной перспективе США предстоит ввергнуться в пучину жесточайших идеологических споров и баталий, которые вряд ли будут способствовать быстрому выходу из экономического кризиса.

Нужна новая парадигма

И вот тут самое время вспомнить очень интересный текст, написанный президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым три недели назад. Повторять основные тезисы его статьи «Пятый путь» мы не будем, они уже подробно обсуждались в «Однако», но взглянуть на них с точки зрения всего сказанного выше имеет смысл.

Если рассматривать сегодняшний кризис в рамках аналогии с «Вавилонским столпотворением», то можно отметить, что предложения Назарбаева представляют собой вариант создания нового общего языка взамен утраченного (долларового).

Но в библейской притче Божественное наказание последовало не просто так, а как кара за попытку взять на себя фактически роль Бога по вменению народам единственно правильной позиции. И если посмотреть на современную ситуацию с этой точки зрения, то можно сделать философский вывод: предложения Назарбаева могут быть успешны только в том случае, если с их помощью не будет сделана попытка сохранить или воссоздать современную «Вавилонскую башню», то есть систему монопольного навязывания «единственно правильной» идеологии всему человечеству.

Однако сегодня, в рамках развития парадигмы научно-технического прогресса, такая ситуация почти неизбежна: если мы хотим сохранить текущий технологический уровень, который требует единых рынков, то должны будем поддерживать единый технологический центр с его идеологией.

Пока это США, завтра это может быть кто-то другой (хотя пока неясно, кто), но сама монополия сохранится. Это единственный вывод из достаточно уже понятного экономического тезиса: современные технологии требуют для своей окупаемости ресурсов всей планеты. А значит, в рамках такой парадигмы строительство — и последующее разрушение — очередной «Вавилонской башни» неминуемо.

Следовательно, основной упор должен быть сделан именно на разработку этих самых альтернативных парадигм развития, поскольку без них все остальные предложения, как бы они ни были интересны, практически не осуществимы.

МИХАИЛ ХАЗИН, ОДНАКО

Комитет