Начинал писать эту сказку, когда курс был 8,50 гривны за доллар. Это чтобы вы понимали перепады настроения, которые слегка сбивают добрый, душевный тон повествования. Итак, в одной не такой уж маленькой, но явно сказочной стране жил-был добрый волшебник. Жил он в большом замке, который называли «Национальным». Была у волшебника специальная палочка, с которой можно творить исключительно добрые дела. И как только этот иблан взмахнет ею, так сразу гривна, сука, падает, а бакс растет.

Нет, чувствую, с волшебником не выйдет. Тему добрых дел раскрыть не получится. О! Сказка о Снежной королеве. Значит так, устраивайтесь поудобнее у пылающего камина, смотрите на падающий за окном курс… эээ… мягкий, пушистый снег.

Жил-был мальчик. Ну, как мальчик... Такой себе тинэйджер. Звали его Кай. Была у него то ли сестра, то ли подружка. Гера. Не «герыч», а Гера! По-моему, дело было в Дании. Или в Голландии. Все время путаю.

Короче, мальчик как-то пошел в маленький барчик на углу. Типа дедушке хлебушка купить. Купил косяк за 10 евро и стал думать, как пережить отопительный сезон. Им отключили горячую воду за неуплату. Вместе с отоплением, светом и канализацией. Ситуация напрягала. Забил, значит, косячок и отъехал.

В это время Снежная королева шарилась в своем ледяном замке, завязывая косу на голове. Ну торкнуло ее на этой теме. А попробуйте уложить замерзшие волосы в подобие закрученного по часовой стрелке двучленного фалоса.

Она вертелась перед гигантским антикварным зеркалом, на котором было написано, что объекты, которые в нем отражаются, находятся сзади машины. Королева часто не въезжала в эту тему. Не въехала она в нее и на сей раз. Зеркало разбилось. Да так ловко она его грохнула, что осколки разлетелись по всему миру. И не просто разлетелись, а, пройдя сквозь плотные слои атмосферы, покрылись диоксином и стали разить людей прямо в моск. Такая байда...

Когда Кай закончил с косяком, его круто пробило на хавчик. Только-только начал он хомячить хлебушек с травкой, купленный для любимого дедушки, как один подлый, как курс доллара, осколок попал ему прямо в череп. Кая нехило вштырило. Его сразу же зациклило на проблемах Холодомора, происхождения лапландских трипольцев и разведения больших полярных пчел с измененным генокодом. Резко захотелось сделать десять шагов навстречу людям. Он сделал два и отрубился в неположенном для стоянки месте. Эвакуатор отвез его за город.

Где-то через неделю Гера забеспокоилась. Нет, Кай и раньше зависал. Но, как правило, к концу третьих суток его попускало. А тут он пропустил свою любимую передачу “Горячие лапландские пчеломатки”, транслируемую поздно вечером из-за откровенного содержания. Гера обзвонила знакомых драгдиллеров и выяснила, что брателло отдыхает на стоянке. Делать нечего.

Взяла девочка санки и ломанула за город. Зачем санки? Так это голландцы. Или датчане. У них национальный прикол такой. Везде санки за собой таскают. С травой. К утру добралась. А там висит объявление: “Выдача неправильно припаркованных тел: $100 за сутки”. Подошла Гера к волшебном обменнику, посмотрела на курс доброго волшебника и долго фтыкала. Когда же въехала в тему, то решила, что Кая легче закопать, чем выкопать... Вот и сказочке песец.

Не... Лучше попробовать рассказать сказку про зверят. Они такие милые и пушистые. Например, про кролега. В одном сказочном лесу жили сказочные звери. Львы, жирафы, медведы, зебры, барсуки, волки, тушканчики, ежики. Лес был волшебный, поэтому и тусовались вместе столь разные животные. Или же обкуренные были. Кто знает.

Шоб все было как у людей, решили они избрать себе животный парламент. Потому что достал всех добрый волшебник с курсовой палочкой. А в парламент его можно было вызвать и вломить по полной за все добрые дела. Или взять палочку и вставить ее в то место, которое отвечает за валютно-курсовую политику.

Избрали зверята себе парламент по закрытым звериным спискам. Осталось только присобачить к этому органу голову, чтобы начать работу. Стали избирать. По ходу расклад такой получился, что крупные твари пролетали. Вспомнили о кролеге. Он был умный, и поэтому все звали его задротом. И били. Чаще по печени. Иногда по почкам. Кролег мужал на глазах.

Его вытащили из очередной норы, вытерли сопли и сделали спикером. Пообещали не бить. Однако кролег, избавленный от ежедневных побоев, попутал тему. Типа, мой номер не шесть, и я слона могу очень даже интеллектуально поиметь.

Ему говорят: “Ты че, жывтотное, в Борбуйск захотело? Это только в сказке у кролегов счастливый конец. У нас все наоборот. Не конец, а очень даже натуральный песец”. Короче, вломили кролегу.

А добрый волшебник, сука, опять взмахнул своей палкой, и курс взял очередной психологический барьер. И ничего ему за это не было.

Александр Зубченко, Версии

Комитет