А напрасно. 14-й доклад продолжает скандальные темы предыдущего. Более того, он подводит некоторые итоги вооружённого конфликта, развязанного Киевом на востоке Украины с середины апреля 2014 года и длящегося по сей день – последний крупный обстрел украинской стороной Донецка пришелся на 9 июня 2016 года. По состоянию на 15 мая 2016 года, по данным ООН, зафиксированы 30903 жертвы конфликта среди мирных граждан, ополчения ДНР и ЛНР и сил так называемой АТО: 9371 человек погиб, 21532 ранены. Заминированными на Донбассе остаются земли сельскохозяйственного назначения, обочины дорог и территории вокруг населённых пунктов. Ежедневно риску погибнуть или получить увечья от обстрелов либо мин подвергаются порядка 23000 человек, пересекающих линию разграничения между Украиной и республиками в обоих направлениях.

С 1 апреля 2014 года в зоне конфликта на территории, контролируемой Украиной, было обнаружено 1351 неопознанное тело. Предыдущий доклад ООН приводил ужасающую цифру – более 1000 тел оставались в моргах без идентификации. К 1 апреля 2016 года 828 тел сохраняли статус «неопознанных мертвых». На территориях ДНР и ЛНР в том же апреле украинская сторона смогла найти только около десятка тел – это были и военнослужащие ВСУ, и ополченцы. И хотя полицией возбуждены уголовные дела в отношении 3867 пропавших без вести, большинство из них, как утверждается в 14-м докладе ООН, найдены (установлено их местонахождение), а предыдущий доклад утверждает, что, по разным данным, число пропавших без вести 762-774 человека. Как и раньше, их меньше, чем «неопознанных мёртвых».

Исчезновения людей, произвольные задержания, пытки и жестокое обращение, по мнению ооновцев, стали «глубоко укоренившейся практикой». Если на первом этапе конфликта на востоке Украины (2014 год и начало 2015-го) похищали и пытали людей, совершали бессудные расправы в основном участники так называемых добровольческих батальонов, как включённых в состав ВСУ и МВД, так и незаконных вооруженных формирований, то со второй половины 2015 года ООН стала предметно обвинять СБУ.

Стоит сказать, что Служба безопасности Украины была вовлечена в процесс с самого начала «АТО», однако в докладах ООН о состоянии прав человека на Украине этот факт нашёл отражение не сразу. И похищения людей, и пытки, и секретные места содержания (подвалы и тюрьмы СБУ) – всё это присутствовало на Украине с первых дней вооружённого конфликта, об этом косвенно свидетельствуют показания тех, кому удалось только недавно  покинуть застенки СБУ в результате обмена.

Так, 20 февраля 2016 года жителя Мариуполя обменяли и перевезли в Донецк. Задержан он был 28 января 2015 года. Сначала пленника содержали в тайном месте и жестоко пытали, в том числе электрическим током. Требовали указать на сторонников ДНР в Мариуполе. 8 февраля 2015 года мужчине предъявили обвинение в сепаратизме, а через несколько дней освободили из-под стражи, поместив под домашний арест. Однако на выходе из здания суда его уже ждали сотрудники СБУ – они схватили мариупольца и отвезли его в харьковский подвал этого ведомства. Всего там были 72 человека, а на момент обмена оставались 17. Что стало с другими людьми – остаётся скрытым от ООН. Они могли быть обменяны, переведены в другой «секретный подвал», частью – убиты или замордованы пытками. СБУ же напрочь всё отрицает.

20 апреля в харьковский «подвал СБУ» без предупреждения наведались сотрудники Секретариата уполномоченного Верховной рады по правам человека. И никого не обнаружили. Подвал был пуст, хотя ооновцы доподлинно знали, что там содержатся 15 мужчин и 1 женщина. Фамилии и имена заложников СБУ миссии были известны, но людей в подвале не было. Как выяснилось спустя несколько дней, все они были в спешном порядке на 24 часа вывезены в другое место.

18 февраля 2016 года в селе Жованка, расположенном в «буферной зоне», граничащей с ДНР, исчезла женщина, приехавшая проверить, в каком состоянии находится её дом. Позднее украинские военные в ответ на расспросы соседей сообщили, что отвезли её в больницу. Но через 4 дня в сети появилось видео, где похищенная (как оказалось) признаётся в том, что была «информатором ополчения». То есть человек находился под стражей в неизвестном месте, без связи с родственниками, а признательные показания могли быть получены под пытками.

Как получают признания, рассказала миссии ООН другая заложница, задержанная в Донецкой области: «Они спросили меня, рожала ли я уже. Когда я сказала «да, трижды», они ответили: «Это значит, что ты можешь выносить боль». Тогда они стали бить меня по голове и вискам. По лицу они не били. Они также били меня по ногам и груди. Они били меня кулаками и тяжёлым тупым предметом».

Четырнадцатый доклад выделил специальным параграфом «сексуальное и гендерно-обусловленное насилие», где приводятся истории жертв, которым довелось на себе это испытать как в качестве угроз, так и в качестве действий. Как отмечают ооновцы, более всего «правоохранительные органы» угрожают изнасилованием тем, кого обвиняют в «терроризме» – это одна из форм пыток с тем, чтобы склонить задержанных (захваченных, похищенных) к признательным показаниям. 

Один из вопиющих случаев, ставший известным ООН только теперь, произошел еще в августе-сентябре 2014 года: инвалида жестоко изнасиловали 8-10 участников батальонов «Азов» и «Днепр», мужчина в результате этого был помещен в психиатрическую больницу.

В докладе ООН приведены далеко не все факты преступлений, против личности, совершаемых украинской стороной, создавшей в свое время незаконные вооруженные формирования, которые только для отвода глаз, под международным давлением были формально зачислены в состав МВД и ВСУ. На действительные масштабы указывают некоторые цифры: с 15 марта 2014 по февраль 2016 г. прокуратурой расследованы 726 преступлений, совершенных участниками «тербатов», в их числе убийства – 11, пытки – 12, лишение свободы – 27, создание ОПГ – 29, разбой – 6. Что уж говорить о повсеместном мародерстве и присвоении чужого имущества – здесь уголовные дела легко можно возбуждать тысячами, если не десятками тысяч. Основная часть преступлений, как это ни удивительно, задокументирована: Управлению верховного комиссара ООН по правам человека достаточно запросить декларации украинских транспортных компаний, крупнейшая из которых – «Новая Почта» – исправно доставляет награбленное в Донбассе «извечными рыцарями» (так украинский президент называет участников «АТО») к местам их постоянного жительства, в основном на Галичину и Волынь. Об этом знают все – и на самой «Новой Почте», и в правоохранительных органах, и в военном ведомстве, и в правительстве. Однако «Новую Почту» (и другие компании помельче) за содействие в мародерстве никто к ответственности не привлекает. Тем самым украинская сторона негласно одобряет ограбление «силами АТО» мирных жителей Донбасса и содействует этому. 

Мародерство – один из способов «вознаградить» вояк, не привлекая к этому государственные средства. Цинизм заключается в том, что под маркой «борьбы за целостность Украины» гражданское население территорий, занятых ВСУ и незаконными вооруженными формированиями, которые не стали подчиняться военному и милицейскому командованию, испытывает на себе все «прелести» жизни в оккупации. «Вызволители» их грабят, разрушают их дома, отбирают личный автотранспорт, в «буферной зоне» выносят из общественных зданий и жилья всё, что могут вынести, – от постельного белья до черепицы, сантехники, кафельной плитки. Дошло до того, что и кладбищенские оградки умудряются уворовать и отправить себе домой.

В предыдущем 13-м докладе ООН отмечается, что в период с сентября 2014 по февраль 2015 г. ВСУ и полк «Азов» массово разграбили жилые дома гражданских лиц в районе Широкино. 22 апреля 2016 года ооновцы стали свидетелями того, как украинские военнослужащие и вояки батальонов «Днепр-1» и «Айдар» занимают дома мирных жителей в Луганской области. Эти дома частью используются в военных целях, частью беззастенчиво разрушаются и опустошаются.

За два года «антитеррористической операции» практически ничего не изменилось: конфликт тлеет, временами переходя в горячую фазу (это происходит как раз теперь), режим блокады действует, драконовский пропускной режим не изменен, пропавших без вести украинская сторона ищет из рук вон плохо (как сообщают источники в Киеве, все попытки организовать это силами НКО наталкиваются на противодействие, причем к инициаторам розыскных мероприятий под порог приходят с угрозами представители вооружённых батальонов: это означает, что прояснение ситуации с пропавшими без вести никоим образом не выгодно политическому и военному руководству страны, которому служат «тербаты»). Бесчинства в СБУ продолжаются, как и удержание заложников в качестве «мяса на обмен» (при этом СБУ продолжает отрицать наличие секретных тюрем и подвалов, а в отношении пыток и жестокого обращения со схваченными людьми отделывается пояснениями о «применении пропорциональной силы»), обмен пленными заморожен, людей заставляют признаваться в «сепаратизме» и «терроризме» и гноят без решений судов годами в СИЗО.

Никакого оговоренного минскими соглашениями политического урегулирования конфликта с Донбассом с украинской стороны не происходит.

Два последних доклада ООН и ежедневные отчеты миссии ОБСЕ, несмотря на их поверхностность и очевидную скудность представленной информации о ситуации с правами человека на Украине и событиях в Донбассе, позволяют сделать вывод: после двух лет войны власть, установленная в результате февральского переворота 2014 года, не стала более заинтересованной в понижении градуса вооружённого конфликта и дальнейшем его сворачивании. Напротив, всё говорит о том, что Киев лелеет надежду на возвращение утраченных территорий с помощью исключительно военной операции, одновременно подготавливая человеческий «задел» для масштабного обмена пленными, возможного в случае интенсивных боевых действий. Отсутствие интереса к розыску пропавших без вести также объясняется подготовкой к очередному витку войны, под который можно будет списать большую часть уже понесённых потерь. 

Не случайно в украинском политикуме активно обсуждаются варианты «хорватского сценария» для мятежного Донбасса и на уровне высших государственных чиновников поднимаются темы «безлюдного возвращения» территорий ДНР и ЛНР.

Приходит время сделать жёсткий вывод: те, кто начал войну (подчеркнём, что доклады ООН нигде не говорят об «антитеррористической операции» – только о вооружённом конфликте), закончить её не смогут. Не способны.

Источник: Арина Цуканова, «Фонд Стратегической Культуры»

Комитет